Белоруссия, скорее всего, проиграет «молочную войну»

Молочная война между Россией и Белоруссией вышла на новый этап. В понедельник главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко объявил о приостановке разрешений на продажу 593 наименований молочных продуктов из Белоруссии, а также об изъятии их из розничной торговли. Заодно г-н Онищенко пригрозил, что список запрещенной молочной продукции может расшириться до 1,5 тыс. наименований. При этом российские власти подчеркивают: речь не идет о санкциях, все меры продиктованы исключительно заботой о потребителях.

Молочное противостояние между союзными государствами началось в конце прошлой недели, когда Роспотребнадзор объявил о запрете на ввоз в РФ около 500 наименований молочной продукции из Белоруссии. Российская сторона пояснила, что причина запрета – несоответствие белорусских продуктов техническому регламенту на молоко, вступившему в силу в 2008 году. Как пояснил Геннадий Онищенко, по новому российскому техрегламенту переоформлению подлежат 603 санитарно-эпидемиологических заключения и 55 регистрационных удостоверений на молочную продукцию из Белоруссии. И, разумеется, никакой политики.

«Белоруссия была и остается нашим стратегическим партнером, близкой нам страной, с которой Россия, безусловно, намерена развивать экономические и гуманитарные связи», — подчеркнула пресс-секретарь российского президента Наталья Тимакова.

В Минске ситуацию видят иначе. Реакция белорусского президента Александра Лукашенко была быстрой и бурной. Белорусский лидер уверен, что Москва таким образом пытается давить на Минск, чтобы тот открыл российскому капиталу доступ к наиболее привлекательным промышленным активам страны. «Дошло до того, что молоко не будем у вас покупать, пока не отдадите молокоперерабатывающие заводы. И это на уровне правительства!», — сокрушался г-н Лукашенко. Надо заметить, что по неофициальным данным речь может идти не только о молокозаводах, но и о крупнейших машиностроительных предприятиях Белоруссии. Заодно Александр Лукашенко попенял Москве, что та увязывает судьбу последнего транша в $500 млн из предоставляемого Россией двухмиллиардного кредита с признанием Минском независимости Абхазии и Южной Осетии.

Для российской стороны молочный конфликт может обернуться потерями для производителей и ростом цен для потребителей. Белорусские молочные продукты занимают значительную долю российского рынка, например, на белорусские сыры приходится порядка 40% российского импорта. Кроме того, крупнейшие молочные компании РФ импортируют белорусское молоко и заказывают на белорусских предприятиях продукцию для собственных марок. Теперь эти цепочки могут оказаться под угрозой.
И все же позиции Москвы в этом противостоянии выглядят предпочтительнее. Российский рынок для Белоруссии гораздо важнее, чем белорусский для РФ. Белоруссия – небольшая страна, ее экономика ориентирована на экспорт, а Россия – главный импортер белорусских товаров. Минск крайне болезненно переживает сокращение экспорта, вызванного экономическим кризисом — только за январь-апрель этого года белорусский экспорт сократился на более чем 40%, что отразилось и на финансовой системе, и на реальной экономике.

Запрет на поставки молочной продукции – одной из основных статей белорусского экспорта – станет еще одним мощным ударом по экономике страны. Чтобы была ясна цена вопроса, напомним, что в прошлом году объем экспорта молочных продуктов в Россию составил около $1 млрд, при том что бюджет страны составляет $15 млрд. По оценке белорусских экспертов, от молочных санкций только в летний период экономика страны может недосчитаться сотен миллионов долларов. Чтобы избежать коллапса молочной отрасли, местные власти в Белоруссии пытаются стимулировать внутренний спрос на продукцию молокозаводов, запрещая продавать на рынках молоко из подсобных хозяйств.

Позиция Белоруссии тем слабее, что страна не имеет заметного международного влияния, например, в отличие от Украины или Грузии, она не является ни членом ВТО, ни даже участником переговоров по вступлению в ВТО.

Единственным шансом Минска в противостоянии с Москвой остается перевод конфликта в политическую плоскость, ведь Белоруссия как-никак один из немногих традиционных союзников РФ. Шагом в этом направлении можно считать попытки Минска сблизиться со странами Центральной и Восточной Европы.

Преподнести конфликт как политический не так сложно — во-первых, и российские и белорусские эксперты не раз заявляли, что между двумя государствами давно уже нет чисто экономических или чисто политических конфликтов. Во-вторых, российские чиновники время от времени дают белорусской стороне поводы усматривать в экономических баталиях слабо скрываемую политическую подоплеку. Например, позволяют себе, скажем так, не самые уважительные отзывы о суверенитете независимого славянского государства. Вспомним, как глава российского Минфина Алексей Кудрин сравнил Белоруссию с «не самым большим» регионом РФ, а заодно заявил, что суверенитет для этой страны является тяжким бременем, из-за расходов на собственную банковскую систему, валюту, таможню, армию и т.д.

Но для пересмотра двусторонних отношений, а тем более для смены политической концепции у Минска нет запаса как раз экономической прочности. А найти в условиях мирового кризиса новых партнеров, которые предложили бы привлекательные условия экономического сотрудничества, крайне трудно.

Отсюда эксперты двух стран делают простой вывод: если речь действительно идет об экономических притязаниях РФ, например о передаче российским бизнесменам лакомых активов молочной промышленности и даже машиностроения, власти Белоруссии скрепя сердце вынуждены будут пойти на уступки.

Косвенно об этом свидетельствует смягчение риторики белорусской стороны. Так, 9 июня глава МИД Белоруссии Сергей Мартынов, участвовавший в заседании Межгосударственного совета ЕврАзЭс, уже заявил, что не видит в действиях российской стороны политики, а только «чисто технические меры, которые должны соблюдаться и уважаться».