Визит Чавеса в страны СНГ запомнится нефтяникам, оружейникам и финансистам

Если во времена Советского Союза главным партнером России в Западном полушарии была Куба, то теперь страны СНГ пытаются выстраивать дружественные отношения с Венесуэлой. Это в очередной раз подтвердил визит президента Венесуэлы Уго Чавеса в Туркмению, Белоруссию и Россию. Если в первых двух странах Чавес в основном говорил, то в России дело дошло до подписания крупных контрактов.

Уго Чавес посетил Туркмению, Белоруссию и Россию в рамках своего мирового турне. Именно эти три страны являются главными союзниками Венесуэлы в СНГ: с президентом Белоруссии Александром Лукашенко Чавеса объединяет антиамериканская риторика, с Россией – статус одного из крупнейших экспортеров нефти в мире, с Туркменией – аналогичный статус, но только в газовой сфере.

Главной политической новостью турне стало признание Венесуэлой независимости Абхазии и Южной Осетии. Однако визит в Чавеса в страны СНГ был важен и с экономической точки зрения.
Добро пожаловать в ОПЕК

7 сентября, находясь с визитом в Ашхабаде, Уго Чавес пригласил Туркмению вступить в «газовую ОПЕК». По всей видимости, президент Венесуэлы имел в виду не «газовую тройку» России, Ирана и Катара, а Форум стран – экспортеров газа (ФСЭГ), куда входит, в частности, и Венесуэла.

Российские чиновники избегают словосочетания «газовая ОПЕК», отмечая, что участники Форума не могут контролировать рынок газа и цены на него так же, как это делают участники Организации стран – экспортеров нефти. Чавес в своем приглашении употребил именно слова «газовая ОПЕК», решив, видимо, что истинные задачи ФСЭГ скрывать не стоит.

Примечательно, что Туркмению в «газовый ОПЕК» пригласила именно Венесуэла, а не Россия, которая является крупнейшим экспортером газа в мире и претендует на лидерство во ФСЭГ. Кроме того, Туркмения продает основные объемы газа именно в Россию, поэтому отношения этих двух стран гораздо теснее, чем отношения с Венесуэлой. Тем не менее, Россия пока не спешила звать Туркмению в картель, что может объясняться прежде всего натянутыми отношениями между двумя странами. Они стали ухудшаться с апреля 2009 года, когда произошел взрыв на экспортном туркменском газопроводе. В результате поставки топлива в Россию прекратились и не возобновились до сих пор, даже несмотря на то, что газопровод давно починен.

В Туркмении считают, что в аварии виноват «Газпром», резко сокративший закупки топлива: законтрактованные объемы газа России просто не нужны из-за того, что экспорт топлива из России в первом полугодии 2009 года значительно снизился. Официальный Ашхабад ответил «Газпрому» заявлением о том, что готов участвовать в строительстве газопровода Nabucco, который должен доставить среднеазиатский газ в Европу в обход России. Для Москвы такое заявление было особенно обидным: ранее российские чиновники отмечали, что у Nabucco нет перспектив, так как заполнять трубопровод некому. С участием Туркмении многие проблем Nabucco отпадут сами собой.
Нефть

В России Чавес переключился с газовых вопросов на вопросы, касающиеся нефти. Российские компании являются претендентами на разработку месторождений в Венесуэле. Визит Чавеса подтвердил: президент южноамериканской страны надеется на помощь «Лукойла», «Роснефти», «Газпрома», ТНК-ВР и «Сургутнефтегаза», ведь после того, как нефтяная отрасль Венесуэлы в середине 2000-х годов была в значительной степени национализирована, привлечь иностранцев в страну стало не так-то просто.

В Москве в присутствии Уго Чавеса был подписан меморандум о взаимопонимании между венесуэльской PDVSA и «Национальным нефтяным консорциумом», куда входят пять указанных российских нефтяных компаний. Вместе PDVSA и ННК должны до конца 2009 года создать совместное предприятие, которое получит лицензию на разработку блока «Хунин-6» в дельте реки Ориноко. Запасы месторождения оцениваются в 53 миллиарда баррелей. Иными словами, даже если продать весь этот объем по 10 долларов за баррель, нефтяники смогут заработать баснословные 530 миллиардов долларов – это больше чем капитализация крупнейшей нефтяной компании мира Exxon Mobil.

Впрочем, для того чтобы добыть эту нефть, потребуются немалые инвестиции. По словам российского вице-премьера Игоря Сечина, вложения в «Хунин-6» должны составить около 30 миллиардов долларов в течение 25 лет: нефть на месторождении очень тяжелая, поэтому для ее продажи углеводороды надо будет сначала обрабатывать на специальных заводах.

После обработки нефть из бассейна реки Ориноко будет транспортироваться по трубопроводам. Их строительством, как ожидается, будет заниматься российская «Транснефть» – по словам представителей компании, сварка нефтепровода может начаться уже через три-четыре года.
Танки

С нефтяной сферы Чавес переключился на оборонную. Российские деловые СМИ еще до приезда президента Венесуэлы писали, что ему бы хотелось получить возможность закупить в России оружия приблизительно на два миллиарда долларов. Венесуэлу, в частности, интересовали зенитно-ракетные комплексы Тор-М2Э, танки Т-72М1М и Т-90, а также самолеты Ил-76 и Ил-78.

Все это оружие необходимо Чавесу, потому что, по его собственным словам, вокруг Венесуэлы «смыкается кольцо блокады». При этом платить за российскую технику Каракас не готов и хотел бы получить ее в кредит. По данным «Коммерсанта», Россия рассматривает возможность кредитования венесуэльской экономики.

Во всяком случае, намерение Венесуэлы закупить российское оружие в России оценивают весьма положительно. Президент Дмитрий Медведев на встрече с Чавесом отметил, что российские производители могут удовлетворить все потребности Венесуэлы в оружии. Особенно Медведев напирал на танки. «И танки будем поставлять, танки у нас хорошие», — цитировали президента информагентства.

Конкретных документов на встрече, однако, подписано не было: ожидается, что страны оформят военные контракты в ближайшее время.
Банк и рубль

Финансистам визит Чавеса запомнится одним заявлением президента Венесуэлы и одним обещанием.

Заявление Чавеса звучало буквально так: «Мы ждем, что рубль станет резервной валютой и станет частью мировой резервной системы, может быть, и юань, и боливар тоже станут такой валютой ».

Единственная из перечисленных валют, у которой есть шансы в обозримом будущем претендовать на статус мировой, — юань. И рубль, и тем более венесуэльский боливар в значительной степени зависят лишь от цен на нефть на мировом рынке, поэтому для повышения статуса российской и венесуэльской валют необходимо прежде всего наращивать не нефтяные доходы бюджетов. Ни Россия, ни Венесуэла, судя по масштабным нефтяным и газовым проектам в обеих странах, делают это пока не слишком активно.

Что касается обещания, то на встрече Дмитрия Медведева и Уго Чавеса было объявлено, что до конца года будет создан российско-венесуэльский банк с капиталом в четыре миллиарда долларов. Российскую часть капитала оплатят ВТБ и Газпромбанк.

Зачем России и Венесуэле свой собственный банк, пока не очень понятно. Впрочем, если Россия и Венесуэла все же заключат оборонные контракты, то товарооборот между странами значительно увеличится. А поскольку товарооборот этот будет в основном государственным, а не частным, то логично, что обслуживать его должен государственный банк.

В любом случае, и нефтяные, и оборонные контракты, которые уже подписаны или в скором времени будут одобрены, — это работа на перспективу: на годы или даже десятилетия вперед. Пока никакой выгоды, кроме политической, Россия из дружбы с Венесуэлой не извлекла.