Стоит ли России прирастать Арктикой?

Как только в августе прошлого года Россия установила свой триколор на дне Северного Ледовитого океана, Канада, Дания, Норвегия и США, усмотрев в этом попытку узурпировать Арктику, стали открыто заявлять о своих претензиях на данный регион. Между тем, некоторые ученые утверждают, что в зоне, из-за которой разгорелась острая международная дискуссия, практически нет энергоресурсов. Об этот наш разговор c заведующим Лабораторией сейсмостратиграфии Института океанологии им. П. П. Ширшова РАН Львом Мерклиным.

— Каково значение состоявшейся конференции, была ли она нужна?

— Такая конференция была просто необходима. Главы МИД арктических государств встретились для того, чтобы обсудить проблему «на высоком уровне», разъяснить свои позиции.

С моей точки зрения, никакой конфликтной ситуации в Арктике на самом деле нет. «Арктическая истерия», вызванная российской экспедицией в этот район и установкой флага, инспирирована отдельными политическими кругами, которым это выгодно. За минувшие двенадцать лет площадь ледового покрытия арктического бассейна уменьшилась на 25-27%, снизилась и толщина льда. Но общественное мнение в прилегающих странах «подогревается» не этими проблемами, а политиками и СМИ, твердящими о несуществующих угрозах.

Поэтому заинтересованным сторонам необходимо встречаться и договариваться. Именно этим министры иностранных дел и занимались. Дело в том, что у всех стран существуют свои интересы и подходы к проблеме. Сегодня в отношении Арктики нет таких международных соглашений, которые существуют, скажем, по Антарктике. Настало время их выработать.

— Глава МИД РФ Сергей Лавров заявил, что, установив свой флаг на дне Ледовитого океана, Россия никоим образом не пыталась «застолбить территорию», а все ее действия по попыткам расширения границ своего шельфа соответствуют международному праву. Согласны ли вы с этим утверждением?

— Юридические понятия территориальной принадлежности шельфа сформулированы и зафиксированы в международном праве, в ООН, но ни одно арктическое государство, кроме США, не добывает природные ресурсы в Арктике в значительных объемах. Единственное гигантское нефтяное месторождение — Прадо-Бэй — находится в восточной Арктике, на шельфе Аляски. На российской территории месторождения открыты, но пока не эксплуатируются.

Ссылки на наличие минеральных ресурсов в глубоководной части Арктики — чистой воды спекуляция. Никаких ресурсов там нет и быть не может. Хотя на шельфе и континентальном склоне в осадочной толще, конечно, могут обнаружиться нефть и газ. Но с уверенностью утверждать нельзя. Пока существуют лишь некоторые моменты, позволяющие это предполагать. Скорее всего, нефтегазоносным является только кусок континентального склона в Восточно-Сибирском и Чукотском морях. Кроме того, наличествуют рудные ресурсы, которые выносят реки.

— Россия уже подавала заявку на оформление территориальной принадлежности шельфа в ООН, но она была отклонена. Сейчас Москва готовит новую заявку, каковы ее перспективы?

— Такие же, что и у предыдущей заявки. Она не будет удовлетворена, поскольку все, что касается таких заявок – не наука, а игры чиновников. За это ответственны структуры министерства природных ресурсов. В течение длительного времени реализовывалась программа по делимитации внешней границы континентального шельфа. (Это должны делать все страны, у которых есть претензии на расширение своей экономической зоны). Наша страна имеет шанс на расширение своей экономической зоны только в двух местах – в Арктике и в Охотском море.

В Охотском море есть некая «болевая точка», где кто попало добывает наши рыбные ресурсы. Если нам удастся сделать эту зону российской экономической зоной, мы перекроем канал хищнического разграбления ресурсов Охотского моря. Что касается Арктики, то в головах чиновников еще в 80-е годы родилась идея о том, что нужно прирастить еще часть территории и установить экономическое влияние на участок до полюса.

Но вряд ли кому-то удастся доказать принадлежность того или иного подводного хребта к той или иной континентальной платформе. В Мировом океане за пределами собственно шельфа нет участка, который можно считать частью континентов. Есть переходные зоны и океаническая земная кора в глубоководной части.

Конечно, каждое государство может заявить о своих претензиях на тот или иной участок, но международное сообщество не пойдет на то, чтобы отдать какой-либо стране то, что может принадлежать другим.

— Известному российскому полярнику, депутату Государственной думы Артуру Чилингарову приписывается фраза, что Россия, выступая за международное сотрудничество в Арктике, «прирастает Арктическим шельфом».

— Не знаю, говорил ли он так, но эти слова не нужно было бы озвучивать. Арктика – очень чувствительный район и подобные неосторожные высказывания приводят только к спорам, в том числе и политическим.

— Могут ли подобные споры привести к вооруженным конфликтам?

— Только теоритически. Потенциальные минеральные ресурсы, имеющиеся на арктическом шельфе, и так находятся в 200-мильной экономической зоне России. В той глубоководной части Арктики, на которую Россия могла бы расширить свою экономическую зону, согласно Конвенции по морскому праву, ископаемых ресурсов практически нет.

Можно драться за те участки, где есть богатые ресурсы. Но такие зоны не пересекаются ни у России, ни у США. Они находятся рядом, но не пересекаются. Есть некоторые проблемы между Данией и Канадой по определенным районам, но ситуация такова, что доказать наличие там полезных ресурсов невозможно. Повторюсь, существующая двухсотмильная экономическая зона защищает интересы государств. То, о чем идет сейчас спор – нересурсная часть. И тема эта не научная, а геополитическая.

— Какие глобальные проблемы нужно решить России, Канаде, Дании, Норвегии и США в этом регионе?

— Первая – юридический статус Арктики. Он не определен. Нет ни двусторонних, ни многосторонних соглашений, которые бы регулировали этот вопрос. Вторая проблема – энергоресурсы (споры за шельфовые участки). Но они могут быть урегулированы только в ходе переговоров. Это вопрос не ученых, а дипломатов, политиков.

— Какие проблемы стоят перед наукой в этом регионе?

— Проблем – «выше крыши». Самые животрепещущие: Арктика не закартографирована, кроме того, мы плохо знаем, что находится на ее дне. Ученые могут решить этот вопрос только совместно. Земля – понятие международное. Хотя мы, ученые, всегда были заложниками политики. А политические ошибки и конфликты всегда отражались на науке.