Кто украл деньги финансовых пирамид?

Начало государства

Евгений Ковров и Леонид Мищенко — руководители Федерального общественно-государственного фонда по защите прав вкладчиков и акционеров (ФОГФ). Единственной организации, реально возвращающей людям деньги, отданные мошенникам, и потому отслеживающей в этой сфере каждую копейку. Разворовывание имущества пирамид происходило у них на глазах.

Леонид МИЩЕНКО, зам. руководителя ФОГФ:

— И началось оно не с момента ареста, а гораздо раньше…

В Федеральном фонде придерживаются немодной по сегодняшним дням мысли, что многие пирамиды 90-х были не совсем пирамиды. Вот «РДС»: да, был насос, который качал деньги из населения (он, собственно, и назывался «Русский дом селенга»), но был и настоящий бизнес: 22 банка, более 600 предприятий; среди них строительная компания, бетонные заводы, своя авиакомпания… И был план перевести всех вкладчиков в банки (для того они и покупались), ведь банк может менять процентную ставку в одностороннем порядке — вот тебе и легализация бизнеса.

Сделали бы это «отцы» «РДС» Грузин и Саломадин — стали бы сегодняшними Абрамовичами…

Не успели. В фонде считают: в конце 94-го года по силовым ведомствам страны прошла негласная команда: «мочить» «Русский дом селенга».

— Начались конфискации в денежных пунктах. Предлог — лимит кассы (положено иметь в кассе, к примеру, 20 тыс. рублей, если обнаружат больше — заберут все. — Авт.). В Ростове у «РДС» одномоментно конфисковывают 22 миллиарда рублей, в Казани в один день — все деньги во всех филиалах. В Иркутске арестовывают самолет «РДС», груз — две тонны бумажных денежных средств — за нарушение правил перевозки в доход государства… А ведь все это были деньги вкладчиков.

Немудрено, что в начале 95-го у «РДС» начались перебои с выплатами. И как результат — народные волнения. Пошел маховик краха.

Танцуют все!

— Вкладчики, кто пошустрее, сообразили: надо судиться. Приезжают приставы, хватают, вывозят имущество, неизвестно куда, без акта выемки… На моей памяти 140 «Жигулей» были проданы Краснооктябрьским судом Волгограда за треть цены: если реально они стоили 6 — 9 тысяч рублей, то ушли за две-три. Тамошнее «гнездо» «РДС» — три коттеджа со спутниковыми тарелками — было продано за одну пятую стоимости! Деньги-то пошли вкладчикам…

От себя добавим, что, видимо, не только вкладчикам: без отката такого просто не бывает.

95-й год — суды принимают решения о ликвидации пирамид. Начинается то, что называется: танцуют все!

— «РДС-Авиа»: три самолета Ан-74-200 исчезают сразу: мы даже не знаем куда; еще один Як-40 стоит на ремонте в Саратове — завод быстренько его «прихватизирует»: стряпает договор, что, раз они починили машине крылья, это теперь их собственность…

Архангельск: здание «РДС» забирает налоговая инспекция; работа Ярославль — горсовет; Липецк — администрация.

Хозяева пирамид слышат, как в крышку их гроба забивают гвозди, и спасают нажитое: «хопры» мешками переправляют доллары в Израиль; чтобы органы не заметили недостачу, кассовые книги подделывают…

Зла не хватает на наши органы. Если бы тогда — именно тогда! — всех схватить, на все тотально наложить аресты, может, было бы реально вернуть деньги вкладчикам.

Почему этого не произошло, мы подробно описали в первой части. Органы возбуждали дела и закрывали их. По Мавроди это происходило четыре раза. По «Чаре-банку» — пять!

В итоге между ликвидацией компании, возбуждением дела и началом банкротства проходило года полтора. Немудрено, что, когда это все-таки случалось, многое из имущества компаний, мягко говоря, было утрачено.

Конкурсные ужасы

Что такое конкурсное производство? Когда фирма признается банкротом, объявляется конкурс: кто хочет «порулить» ее руинами. Цель — извлечь максимум прибыли, чтобы расплатиться со всеми, кому фирма-банкрот должна. Если же ее деятельность признана незаконной, конкурсный управляющий, может, еще и попытаться «открутить назад» все сделки, совершенные банкротом «при жизни» (ведь если деятельность незаконна, то и сделки незаконны).

Казалось, можно кричать «ура»: вот реальная возможность вернуть все, что разворовано…

— Когда в 96-м году в «РДС» пришел конкурсный управляющий, на балансе у него были: здание в Кемерове, подстанция спутниковой связи, компьютеры и ломаные столы — все. Остальное было поделено «головной» компанией ЗАО «Союз» между теми шестьюстами предприятиями: «РДС-Авиа», АООТ «Острава»…

Мы уже упоминали об этой схеме, по которой строили бизнес абсолютно все мошенники: была одна компания, которая брала деньги у народа, и были сотни других, в которые эти деньги закачивались (если изобразить на бумаге, похоже на паука: голова и во все стороны лапы). У «РДС» средства проходили еще одно звено: «головную» фирму.

Казалось бы, ну чего проще: брать да банкротить все фирмы разом. Ежу же понятно, что это одна компания…

А вот не тут-то было.

Конкурсный рулит ОДНОЙ фирмой. В данном случае тем «насосом», в котором по определению (так уж задумали мошенники) средств никогда не оставалось. А ко всем другим фирмам своей пирамиды должен предъявлять иски.

— Конкурсный «РДС» подает в суд на «головную» компанию ЗАО «Союз» — судья удовлетворяет иск, присуждает взыскать с «Союза» 427 миллионов рублей. «Союз» тут же тоже признает себя банкротом! У него есть здание в Челябинске, а остальное конкурсный теперь уже «Союза» должен взыскивать с фирм, куда непосредственно закачивались средства!

Не смейтесь, вы угадали правильно: эти «конечные» фирмы тоже почти все уже банкроты. Сказка про белого бычка…

Добавим, что, если конкурсный управляющий «Союза» сможет-таки собрать средства, долги он будет выплачивать так: сначала людям — по зарплате, потом бюджету Волгоградской области, всем остальным бюджетам, потом залоговые обязательства и только в пятую очередь «Русскому дому селенга». Так по закону!

Конкурсный «Союза» бьется с 97-го года — почти тщетно.

— Суды — годами. Последнюю квартиру реализовывали в Тюмени: туда вселилась женщина с тремя детьми, жилье ей дали муниципалы. Отбирать — дети маленькие: суд на это не идет. Муниципалитет другую квартиру не предоставляет…

А судиться с муниципалитетом бесполезно: он тот суд и финансирует…

Да, выходит, что «открутить» собственность назад не так-то просто.

— Кемерово: был единственный «чистый» объект «РДС» (который изначально висел на балансе «Русского дома селенга». — Авт.) — здание по улице Островского, 12. Конкурсный выставляет его на торги — вдруг оказывается, что у здания другой собственник. Он уже и регистрацию прошел, и арендаторов выкинул… Подключали ФСБ, губернатора Тулеева, Госдуму — с трудом вернули…

А вот теперь внимание! В основном от продажи этого объекта сейчас и идет выплата средств вкладчикам «РДС». То есть все остальные усилия конкурсных оказались бесполезны. На вложенный рубль акционеры получают 4 копейки.

Суды — за мошенников

Вы ужаснулись? А теперь представьте, что ситуация «Русского дома селенга» — самая лучшая! Потому что мошенники «РДС» были такие странные мошенники, что оставили первичную документацию, проводки средств, а никто больше не оставил.

Например, «Тандем» («Тибет»): известно, что по ночам деньги вкладчиков свозились на Маросейку, 2, в подпольный обменник — там конвертировались и развозились по множеству учрежденных Дрямовым фирм. Но налом! То есть документов нет!

Николай ТРЕГУБОВ, «предводитель» обманутых вкладчиков «Тибета»:

— Подаем в суд на фирму, которой ушли наши средства и на которой висит какой-нибудь объект, склад или санаторий, — отказ: «Отношения к «Тандему» эта структура не имеет».

… Когда я узнала об этом, я рвала и метала. Почему к фирмам мошенников такой пиетет? Создавались они преступным путем, а банкротить их надо как честные предприятия?

Почему нельзя подключить следователей и ДОКАЗАТЬ, что десять или двести фирм — это ОДНА преступная группировка? У нее же один учредитель? Можно же найти свидетелей, черт побери, которые расскажут, как по ночам возили деньги в сумках!

Ответ один: потому. Потому что так написаны наши законы.

Трегубов, кстати, готовил законопроект о том, что банкротить фирмы мошенников надо по особой процедуре, в рамках УПК, но это оказалось никому не интересно…

Самая яркая история на эту тему произошла с «МММ». Мавроди, как и его «коллеги», помимо «насоса» («МММ»), создал ряд настоящих фирм, в том числе «МММ-Инвест»; де-юре не был там учредителем, но название говорит само за себя. Видимо, чтобы не говорило, структура стыдливо его сменила: стала «Русс-Инвестом». Активы у «Русс-Инвеста» были сказочные: 27 процентов УАЗа… Конкурсный управляющий «МММ» Константин Глодев бился за них насмерть: с его подачи Следственный комитет наложил на акции арест, довольный Глодев раздавал интервью…

«Русс-Инвест» отменил арест через Верховный суд. Он доказал свою ПОЛНУЮ НЕПРИЧАСТНОСТЬ к деньгам вкладчиков. И подал в суд буквально на всех журналистов, которые когда-либо печатали точку зрения Глодева. И у всех выиграл.

Новые воры

Помножьте ситуацию «конкурсного» бесправия на то, что растаскивание имущества пирамид с началом банкротства не останавливалось.

Действующие лица — те же:

а) судебные приставы, которые проводили аукционы по продаже конфиската так, что туда не могли попасть даже представители Федерального фонда (тайно от ФОГФ было продано имущество «Властилины» Соловьевой; суды отказались предоставить информацию, за сколько оно было продано и кому произведены выплаты);

б) вкладчики, которые получали по суду деньги, а потом оказывались вовсе не вкладчиками, а «левыми» людьми (по крайней мере настоящие вкладчики их не знают);

в) госструктуры, внаглую продолжавшие конфисковывать все, что плохо лежит …

Растаскивание имущества даже усилилось, потому что конкурсные управляющие тоже, разумеется, не сидели сложа руки. Представитель одного из них пришел в ФОГФ и нарисовал на бумажке: «Вам — 20 процентов, нам — 80. Вы только не вмешивайтесь»… Мищенко спросил: «А вкладчики-то где?» Тот посмотрел на него, как на больного…

Имущество «Хопра» было украдено целиком. Конкурсные приняли решение банкротить пирамиду так, что все активы ушли им самим и бюджету Республики Калмыкия. Вкладчикам — ноль.

Мищенко ездил тогда к председателю местного Арбитражного суда, спрашивал: «Что ж ты делаешь? А закон?» Тот ответил: «Закон для меня — вон», — и показал через площадь.

Никому не было надо

Так исчезло имущество пирамид. Десятки факторов, сотни причин…

Иногда дурацких: конкурсный в Мурманске отсудил половину линии по переработке крабов: кому она нужна, половина? Отдал администрации. Иногда психологических: конкурсные, даже собрав какие-то средства, просто БОЯЛИСЬ начинать выплату: то, что надо будет известить два-три миллиона вкладчиков, составить реестр и прочее, приводило их в ужас. Они тянули, пока не проедали деньги (и тогда со вздохом облегчения закрывали производство). Конкурсные — они ведь кто? Индивидуальные частные предприниматели. Пришли заработать и не более…

Евгений КОВРОВ, руководитель ФОГФ:

— Никто не предвидел такого исхода. Я искренне верил, что наши выплаты — это так, на поддержание штанов, а вот конкурсные выплатят основное. Я по ТВ с этим выступал! Прошло время, и вдруг понял: а кроме нас-то ничего не будет…

Фонд выплачивает обманутым вкладчикам по 10 тысяч рублей (ветеранам и участникам войны — до 50 тысяч). 540 миллионов рублей, которые государство выделило ФОГФ в 1997 — 2001 годах, Мищенко и Ковров не украли и не проели. Из 540 миллионов выплатили уже 1 миллиард 400 миллионов (фонд умножает деньги, передав в управление лицензированным управляющим компаниям).

Ковров с обидой говорит, что по указу президента именно ФОГФ, а не конкурсные, должен был управлять имуществом пирамид, и тогда все было бы по-другому. Чтобы идея воплотилась в жизнь, надо было всего-то внести изменения в УПК, но это так и не было сделано. Почему? Значит, среди власть имущих не нашлось заинтересованных лиц…

Вот, по-моему, мы и нашли главную причину того, что имущество вкладчиков ушло в песок. Государство не было заинтересовано, чтобы случилось по-другому. Кинуть кость компенсации — да, а вот разбираться системно, с переписыванием законов — нет, увольте…

Проблему вкладчиков, напротив, вдруг принялись «гасить». Людей, всего-навсего пытавшихся сберечь деньги от гиперинфляции, стали представлять глупыми, жадными и ленивыми: мол, сами виноваты, лохи, буратины. А ведь перекладывать ответственность за преступление с преступников на жертв — подлость, да и просто несуразица.

Государство отмахивалось от обманутых, как от назойливых мух… Вот и отмахнулось. В конце концов пирамиды — не единственное «перераспределение» собственности, произошедшее в нашей стране в начале 90-х. Если возвращать деньги жертвам ВСЕХ обманов, этак мы, по мнению власть имущих, далеко зайдем.

ЦИФИРЬ

660миллионов рублей государство конфисковало только у пяти крупнейших пирамид.

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

Евгений ЯСИН, в 90-е годы — министр экономики: После мошенников ничего не осталось!

— Когда начались первые финансовые пирамиды, в сфере оборота ценных бумаг еще не было никакого опыта. Ни у государства, ни у народа, ни даже у самих жуликов. Они думали, что процесс выплат за счет новых вкладчиков будет вечным, тем более что это не запрещалось никакими законами. Деньги бизнесмены поэтому просто тратили, например, на рекламу; помните, сколько «ухнул» на свои ролики Мавроди? Плюс выплаты, которые до определенного времени все же производились…

Кое-кто, разумеется, предвидел крах: эти люди заготовили «ходы» и смогли вывезти свои капиталы за границу. Но в большинстве после пирамид просто ничего не осталось.