Америку сгубила жадность. В финансовом цунами виноваты компьютеры?

Когда наступает кризис, одни ищут спасения, другие — виновных. Нынешний кризис на Уолл-стрит не исключение. Поиск виновных раскручивается на всю катушку. Истовее других ищут виновных сами виновные. Для того чтобы свалить свои грехи на чужие головы. Или свои… компьютеры!

«Почему компьютеры, запрограммированные лучшими математиками, компьютерщиками и экономистами по всем законам риск-менеджмента, имевшие изощренные системы прочесывания мириадов фактов и их анализа, не сигнализировали своевременно о надвигающемся финансовом цунами?» — возмущаются капитаны Уолл-стрит.

Ответ на этот псевдогамлетовский вопрос довольно прост. Компьютеры сгубила жадность тех, кому они служат. Многие машины не подкачали. Они буквально пестрели красными флажками тревоги, но олигархи, охваченные жаждой наживы, игнорировали их. Вот картина с натуры. Рассказывает компьютерщик В. Дэннель: «Когда стало ясно, что нам предстоит, в комнате воцарилась могильная тишина. Мы находились в шоковом состоянии. Но никто из нас не посмел сообщить об этом боссам. Нас обвинили бы в том, что мы не „командные игроки“ и „не понимаем бизнес“. А это смерть нашей карьере. Там, наверху, предпочитали не знать правду».

А вот свидетельство другого козла отпущения некоего Б. Дэвидсона: «Виной всему алчность Уолл-стрит. А мы потакали его мошенничеству. Смешно ожидать от маленького винтика, что он пойдет к президенту компании и скажет ему, что риск, который тот предпринимает, недопустим. Такого „винтика“ немедленно погонят с работы». (Сталин хотя бы на словах относился к «винтикам» куда более уважительно.)

Но проблема с компьютерами еще более сложна. Большинство компьютеров на Уолл-стрит вообще не подали сигналы бедствия. Они заранее и радикально были запрограммированы на недооценку опасности бизнеса с ипотечными ценными бумагами. «Уровень риска находился на уровне данных потопа столетней давности», — говорит Лесли Раль, президент Capital Market Risk Advisors. По ее словам, «компьютеры нарочито программировались упрощенно и сверхоптимистически». С ней соглашается Грегг Берман из Risk Metrics: «Имел место волевой дизайн программ и систем, который был бы не в состоянии засечь риски», — говорит он. При этом прибегали к такому трюку. Закладывали в компьютеры информацию не о последних месяцах, а за много лет. Поэтому компьютеры с огромным опозданием опознавали надвигающийся дефолт. «Это все равно, что засекать приближение урагана „Айк“ на основе сводок погоды за прошлые годы», — говорит Берман.

Но и это еще не все. Некоторые трейдеры заправляли в компьютеры сомнительные ипотечные контракты, выдавая их за обычные ценные бумаги. Как только ипотечный рынок начал обваливаться, компьютеры оказались не в состоянии идентифицировать ценные бумаги портфелей фирм, которые находились под угрозой. «Лгать своему компьютеру — это то же самое, что лгать своему доктору. Так вы никогда не получите помощь, в которой нуждаетесь», — остроумно замечает финансовый обозреватель Сол Хэнселл. Но хозяева Уолл-стрит лгали не своему доктору, а докторам своей клиентуры. Они рисковали не своими деньгами, а o.p.m., то есть other peoples money — деньгами других людей. O.P.M. произносится по-английски почти как «опиум».

Информационным опиумом программировались и клиенты, и компьютеры. Как говорил еще великий Руставели, автор «Витязя в тигровой шкуре», «из кувшина может вытечь только то, что было в нем». Из компьютера — тоже.