Газовый кризис: каковы последствия?

Одной ночи переговоров между российским премьер-министром Владимиром Путиным и его украинской коллегой Юлией Тимошенко оказалось достаточно, чтобы газ снова потек в Европу, но действительно ли кризис закончился? Старый континент не застрахован от нового конфликта между двумя соседями-славянами, которые не могут прийти к согласию по вопросам газа, пролегания границ, размещения Черноморского флота, истории.

Украина и Россия, вогнав двадцать европейских стран в беспрецедентный энергетический паралич, в конечном итоге договорились о ценах на газ и тарифах на транзит, но ущерб-то уже причинен. Прошло шесть месяцев с того времени, как Европейский Союз выступал посредником в российско-грузинском конфликте, и вот он опять оказался вовлеченным в войну, «без ракет и танков, но все же войну», как сказал украинский политолог Вадим Карасев. Европа, зависящая на 25% от российского газа, должна сделать энергетику вопросом первоочередной важности. До сих пор европейские государства были слабо расположены выступать единым фронтом по данному вопросу, теперь им придется отказаться от позиции «каждый за себя», разработать настоящую стратегию диверсификации энергоснабжения, попытаться сделать газовый ранок более траспарентным.

Хорошая новость состоит в том, что новый договор, заключенный между Путиным и Тимошенко, исключает RosUkrЕnergo, непрозрачную структуру, которая служила посредником в коммерческих сделках между Киевом и Москвой. Зарегистрированная в швейцарском налоговом рае, кантоне Цуг, RosUkrЕnergo — на 50% принадлежащая «Газпрому», а на 50% украинским олигархам — работала по рыночному правилу, крайне популярному на постсоветском пространстве: приватизация доходов и национализация расходов.

Странно, но подобная модель была выбрана для газопровода Nord Stream, находящегося в стадии проекта. Как только он будет протянут по дну Балтийского моря, этот трубопровод свяжет напрямую Германию и Россию. В разгар российско-украинского кризиса Кремль представлял этот газопровод как альтернативное решение транзиту через Украину. Неудобство состоит в том, что консорциум Nord Stream AG — «Газпром» плюс немецкие компании BASF, E.ON-Rurhgas, Gasunie, — занимающийся реализацией проекта, также зарегистрирован в Цуге. Финансирование на 75% будет осуществляться Германией, и прибыль пойдет в Цуг.

Из-за кризиса имидж достойного доверия поставщика «Газпрома» и надежной страны-транзитера Украины пострадал. В этой истории интересы европейских потребителей, которые своевременно платят за газ немалые деньги, были полностью проигнорированы. Однако европейские газораспределительные компании заключили контракты с «Газпромом», а не с Украиной. Киев обвинили в воровстве газа. Но это не повод прекращать поставки.

Безусловно, аргумент российского гиганта, стремящегося продавать свой газ по рыночной цене, вполне приемлем. Однако методы достижения желаемого походят скорее на военную, чем на коммерческую тактику. Русский поэт Федор Тютчев писал: «Умом Россию не понять». «Газовая война» между Киевом и Москвой — хорошая иллюстрация этих слов. Даже тем, кто видит в ней обыкновенный коммерческий спор, понять случившееся непросто.

«Украина — это даже не государство!»

Радикальное решение закрыть краны на газопроводе, ведущем в Европу, объявленное Путиным 7 января, безусловно, окончательно убедило российских телезрителей в том, что хватка у премьер-министра жесткая, но из-за этого решения госпредприятие потеряло 1,2 миллиарда долларов и было вынуждено закрыть сотню скважин. Чтобы лучше во всем разобраться, необходимо вспомнить, что «у газовой войны есть второе, и даже третье дно», считает украинский аналитик Леонид Фесенко. Главная ставка тут — это контроль над газопроводами, идущими по территории Украины. Через эти трубопроводы и насосные станции, построенные в советскую эпоху, проходит 80% газа, предназначенного для Европы.

Принадлежащий на 50,1% государству, контролируемый «кланом петербуржцев», верных Путину, российский колосс — 300 000 сотрудников, 153 000 километров газопроводов, 20% государственного бюджета — стал инструментом новой политики Кремля. В разработанной в 2003 году энергетической доктрине России отмечается, что «роль России на мировых энергетических рынках в значительной мере определяет ее геополитической влияние», и, следовательно, нефтегазовый сектор является «инструментом проведения (ее) внешней и внутренней политики ».

«Газпром» жаждет контролировать всю газовую цепочку от добычи до дистрибуции и все время пытается купить сеть украинских газопроводов, как он уже сделал это в Армении и Беларуси. Владимир Путин во время кризиса трижды намекал на это. «А кто сказал, что наша сеть продается?», — недоумевает Григорий Немыря, второй человек в правительстве Украины.

Украина понимает, что ее транспортная система, национализированная в 2007 году, нуждается в модернизации, и ищет спонсоров на Западе. США, подписавшие 19 декабря 2008г. соглашение о стратегическом партнерстве с Украиной, обязались выделить ей финансовые средства. «И Европейский Союз планирует в марте 2009 г. созвать конференцию доноров», — утверждает украинский вице-премьер.

«Третье дно» газового кризиса имеет политическое измерение. В этом уверен политолог Вадим Карасев, ведь в Киеве уже началась предвыборная президентская кампания. «Одна из целей газового конфликта — не допустить переизбрания президента Виктора Ющенко, — говорит Карасев. — „Оранжевая революция“, приведшая его к власти, стала унижением для России, как и желание Украины вступить в НАТО или поддержка Тбилиси во время российско-грузинской войны» в августе 2008 года.

Иван Лозовый, директор киевского Института государственности и демократии пошел еще дальше: «Единственное, что может удовлетворить Россию, это увидеть, что Украина перестала существовать как государство». На саммите НАТО в Бухаресте в апреле 2008 г. Владимир Путин высказал свое мнение по этому поводу: 'Украина — это даже не государство! Что такое Украина? Часть ее территорий — это Восточная Европа, а часть, и значительная, подарена нами!

Вероника Денисова, inoСМИ.Ru