Банки в Украине Всё о финансах и экономики
Вести c Украины сейчас больше напоминают сводки с фронтов. Президент Ющенко как из пулемета поливает грязью премьера Тимошенко. Та в свою очередь взрывает информационные бомбы против всей президентской рати. Главный оппозиционер Янукович вынужден бить из тяжелой артиллерии и по президенту, и по премьеру. Коммунисты перебегают из одних парламентских окопов в другие десятками. Пока паны дерутся, что происходит с чубами простых граждан? И дело вовсе не в «газовом конфликте», как выяснил обозреватель «Известий» Юрий Снегирев, побывавший в русскоязычных регионах Украины.
Поговорить на мове просто не с кем
Донецк встретил меня туманом. Как наш московский самолетик приземлился — для меня это так и останется тайной. Поэтому главную достопримечательность — новый стадион «Шахтер», который строится к «Евро 2012», — с воздуха я так и не увидел. Туман поглотил и памятник Сергею Бубке. Высота постамента равна его рекорду 6,15. Силуэт атлета еле проступал из «молока». Зато бронзовый Кобзон гордо шагал мне навстречу. В Донбассе ставят памятники живым — вот как уважают знаменитых земляков.
Куда бы я ни заходил, что бы я ни покупал или ни заказывал — всюду я слышал только русскую речь.
Но стоит взять пульт от телевизора — и совсем другая картина. В прошлом году власти Украины запретили вещание на русском языке. Спасение — спутниковая тарелка. Стоит она 1500 гривен, почти целую зарплату, но дончане идут на эти траты. Но и там хитрые украинцы обязали всю рекламу переозвучить. Невольно вздрагиваешь, когда «Пусть говорят» прерывается рекламой прокладок на украинском. А наши мультфильмы? Если не знаешь мовы, чудится что-то зловещее в обращении Малыша к Карлсону: «Який живе на даху».
— Запрет на российские телеканалы — та самая трещина, которая бесповоротно разделила Украину на Запад и Восток, — говорит мне начальник управления по связям с общественностью донецкой мэрии Максим Ровинский. — Отнимать русский язык? Даже немцы до этого не додумались, и во время оккупации все названия здесь были на двух языках.
Я в музее мэрии. Тут в витринах собраны подарки делегаций. В основном из российских городов. Вот огромный палехский ковш «Жар-птица» от Московской городской думы. Подарки из Белгорода, Курска, Смоленска, Воронежа. За стеклом маленькая сиротливая тарелочка с грузинскими буквами.
— А это подарок от делегации города Кутаиси, одного из городов-побратимов, — рассказывает Максим. — Как только Донецк собрал и отправил гуманитарную помощь в пылающий Цхинвал, из Кутаиси позвонили. Сказали, что больше дел никаких с нашим городом иметь не будут, за то что русским помогали расчленять их родину. Рвут все связи. И в том же духе. Наш мэр еле их успокоил, объяснив, что помощь пошла пострадавшим в этой войне женщинам и детям, невзирая на национальность.
А вот директор донецкой гимназии N 72 Надежда Громак никаких проблем с русским языком не видит.
— Чем больше языков знает ребенок, тем лучше! — убеждена педагог. — Ведь у нас в области 99% населения говорит на русском. Горсовет принял Программу о развитии русского языка и русской культуры в Донецке до 2011 года. Так что никто русский язык отменить не посмеет. Есть у нас и украинские классы. Обычно от 11 до 20 человек. В русских состав доходит до 28, они переполнены.
«Газовый кризис не повлиял на экономику Донбасса, да и Украины в целом»
Смотрю на работы «малой академии наук» — это дети внеклассно занимаются и пишут научные работы. В основном рефераты. Виолетта Дюдина написала работу «О взаимодействии жаргонизмов и арготизмов с миром СМИ». А Сергей Стаменов выступил с докладом «Олбанский» язык как заметное явление молодежной субкультуры". Все доклады и рефераты на русском языке. Но титульные листы на украинском. Почему?
— Порядок такой, — вздыхает Надежда Ивановна. — Титульный лист пишем на государственном языке. А он пока у нас украинский.
Яйца металлурга
Я приехал в Донецк сразу после окончания „газовой войны“. Все помнят, как Украина воровала у нас газ?
— Не надо так говорить — украли… — обижались почти все донбассовцы, с кем я встречался. — Нам популярно разъяснили, что с приостановкой контракта на транзит весь газ в трубе автоматически превращается в контрабанду. А что делают с контрабандой? Правильно: конфискуют в доход государства. И потом, если украли для народа, это не украли, а позаботились!
Последствий „газовой войны“ здесь никто так и не ощутил.
— Газовый кризис не имел того резонанса, который ожидался, — рассказывает мне мэр города Александр Лукьянченко. — Конечно, промышленность сидела на голодном пайке, но простые люди нехватку газа не ощутили. Это благодаря подготовке внутри города: мы в первую очередь направляли газ в жилые дома, больницы, школы. Одним словом: никто не замерз! Газовый кризис можно отнести к просчетам нашего МИДа. У нас же один язык, один народ, одна история! Кто мог представить, что через 65 лет после Победы мы будем искать арбитра не в Москве, а в Евросоюзе!
Открою маленькую тайну: газовый кризис не повлиял на экономику Донбасса, да и Украины в целом еще и потому, что ее уже подкосил кризис экономический. Это то же самое, как подавать кислород в морг: как ни крути вентиль, труп уже не встанет и не пойдет. Еще в прошлом году „хенделики“ (так здесь на западноукраинский манер называют обыкновенные забегаловки. — Ю. С.) вокруг Донецкого металлургического завода опустели. Перестали пить пиво рабочие после смены. В заводской лавке под роспись металлурги покупают яйца по 4 гривны за десяток. А их жены продают по 6 гривен на базаре. 4 месяца здесь никто не видел зарплаты. И газ здесь ни при чем!
В Лейпциге недавно обнаружили законсервированную квартиру времен ГДР. Поднялся шум на весь мир. Собираются водить туда экскурсии. Двухкомнатная „панелька“ семьи Фокиных (фамилию по их просьбе я изменил. — Ю. С.) тоже напоминает машину времени. Лакированная стенка брежневских времен. За стеклом хрустальные фужеры, подаренные на свадьбу. Ковер на стене, купленный в кредит в 1983 году. Фотография дочери с внуками. Чисто и тепло. Так жили миллионы семей в Советском Союзе.
Фокины безработные. Павла Витальевича только вчера, накануне нашей встречи, уволили с Макеевского металлургического завода. А Валентину Глебовну — с Донецкого металлургического две недели назад. Павел Витальевич был первоклассным доменщиком. Валентина Глебовна бывшая крановщица. За долгую жизнь удалось скопить на старость немного долларов. Но они в банке. А на Украине вышел закон: валюту с депозитов досрочно не снимать!
— У нас сразу 8 тысяч человек уволили, — рассказывает Павел Витальевич. — Домны остановили. Блюминги и мартены стали резать газовыми горелками. Только прокатный цех работает на привозных болванках. А домны как гасили! Бухнули туда воды — и все. Огнеупоры все потрескались. Домны теперь не восстановить. А надо было постепенно. Это прямо как вредительство!
Руководство завода — из приезжих украинцев. Прибыли в Макеевку как кризисные управляющие. Домны, конечно, старые, но могли бы служить еще долго. Если бы гасили их как положено, постепенно, засыпав коксом и закупорив. Залить их, даже если есть планы провести модернизацию (а об этом пока ничего не слышно), — значит обречь на безработицу и голод тысячи людей. Я пытался попасть на металлургические предприятия Донецкой области. Но мне было отказано. Теперь я понимаю почему.
Промышленность остановилась еще в октябре, когда газовым конфликтом и не пахло. Основные партнеры украинской металлургии — Россия и Европа — перестали покупать металл. У самих на дворе кризис.
— Мы-то ладно, кредитов не брали, — подключается хозяйка. — А Светка взяла, чтобы сделать ремонт. Зарплаты уж четыре месяца не было. Начисляют только голый тариф. Без выплат и надбавок. На дорогу больше половины уходит. Как ей теперь выкручиваться, никак не пойму. Эти в Киеве — ну, Тимошенко с Ющенко, власть не поделили, а народ страдает!
— А за кого голосовать будете, если завтра президентские выборы? — задаю провокационный вопрос. — За Януковича?
Павел Витальевич тяжело вздохнул и произнес короткое:
— Нет.
Да, он ездил на Майдан в 2004-м. Их тогда целый автобус из цеха понабирали. Махал голубыми флагами. Жил в палатке. А сейчас никому не верит. Апатия. С таким настроением на выборы не ходят.
„Дайте, дайте нам русский язык. Мы многого не просим! Кризис — самое время для этого!“
Пока я ждал автобуса, только и слышал в толпе, что про кредиты да про то, как их отдавать. И еще: могут ли судебные приставы конфисковать квартиру? Подрулила старая „Волга“. Местный Адам Козлевич взялся отвезти меня по демпинговой цене.
— Ты у меня с 6 утра только третий клиент! — жаловался шофер. — Чем я семью кормить буду? Я этих Ющенко и Тимошенко… (тут таксист привел такой извращенный метод казни, что я не решаюсь его привести. — Ю. С.). Народ достали!
Когда в Москве заморозки, жди их и в Донецке
Во всем донецком горсовете (кстати, в других украинских городах этот орган называют городской радой. — Ю. С.) таблички на украинском языке. И только у секретаря (председателя) Николая Левченко — на русском. И неудивительно: Николай, автор книги „Трудности перевода. Русский язык: как нас обманывают и в чем правда?“, горой за наш великий и могучий. Вместо портрета Ющенко на стене старинная карта мира. А на столе российский герб с триколором. Из украинского наследия — только портрет Нестора Махно. Чуть ниже пулемет максим и трехлинейка с примкнутым штыком.
— Уважаю Нестора Ивановича, — объяснил появление мини-музея Николай Левченко. Он явно молод для такой должности. Угольки глаз сверлят насквозь. Но через мгновение — широкая улыбка. — Сам-то я историк по образованию. Разбираюсь…
Мы говорим с Николаем о газе, о кризисе и о русском языке.
— Да это все неразрывно связано! — восклицает Левченко. — Неужели не понятно? Дает МВФ Украине кредит. А взамен ставит определенные, в том числе и политические, условия. А Россия чем хуже? Почему вы, россияне, не можете потребовать в обмен на газ сделать русский вторым государственным языком на Украине? И кризис — самое время для этого! Дайте, дайте нам русский язык. Мы многого не просим! Когда в Москве заморозки, мы твердо знаем, что через четыре дня заморозки будут и у нас. Так и в политике. Украина отстает по многим процессам лет на „дцать“. Разве только на Майдане танков не было, как у вас в 93-м. Но танки стояли, готовые двинуться.
— В таком случае, кто будет следующим президентом Украины?
— Три основных претендента — Ющенко, Тимошенко и Янукович — остаются в игре. Добавим сюда киевского мэра Леонида Черновецкого. В последнее время делает удачные политические ходы. У него есть харизма! Харизма есть и у депутата Верховной рады Натальи Королевской. Мэр Харькова Михаил Добкин тоже выгодно отличается. Но я бы назвал еще Рината Ахметова (крупнейший украинский металлургический олигарх. Это он строит в Донецке стадион. Владелец заводов, газет, пароходов. — Ю. С.). Не исключаю, что он в последний момент включится в борьбу. Вот, пожалуй, из этих фигур мы будем выбирать президента.
Пока мы беседовали, украинские информагентства разнесли долгожданную весть: названа новая внутренняя цена на газ для промышленности. По прогнозу главы Национальной комиссии по регулированию энергетики Валерия Кальченко она составит 2570 гривен за тысячу кубов. 302 доллара США по сегодняшнему курсу. Это на 60 долларов дешевле, чем отпускает Россия. Фантастика!
— Ничего удивительного здесь нет, — объяснил мне первый заместитель „Донецкгортеплосети“ Александр Семченко. — То, что Россия согласилась на формульную цену (плавающую, рассчитанную по формуле в зависимости от европейской. — Ю. С.), это маленькая победа Тимошенко. Цены на газ в Европе уже опускаются. И если взять общую цену за год, то получится названная цена. А там и до выборов недалеко. Меня больше волнуют коммунальные неплатежи. Из-за кризиса народ перестал платить за газ и за тепло. Долги дончан выросли до 130 миллионов гривен! Мы раньше вешали плакаты с изображением Сталина и Гитлера. Типа посмотри, что тебя ждет, если не заплатишь. Немного помогало. Теперь хоть кого вешай — платить-то нечем. И населению, и нам. „Нафтогаз“ пока терпит. А что будет дальше? До выборов народ злить нельзя. А вот потом замерзший народ выйдет на улицы. Это мина замедленного действия…
Граждане не платят за коммуналку. Коммунальщики не платят „Нафтогазу“. А откуда „Нафтогаз“ возьмет деньги, чтобы заплатить „Газпрому“? А если Украина не будет платить — отключим газ. Будущее Донбасса тает в тумане.
