Россия теряет рубль

Из-за финансового кризиса Россия теряет деньги. По данным Банка России (ЦБ), денежная база в широком определении в ноябре сократилась на 80 млрд руб. (1,52%) – с 5,2821 до 5,2018 трлн руб.

Этот показатель включает все наличные деньги (с учетом остатков в кассах кредитных организаций), а также средства, размещенные в Банке России на корреспондентских счетах, депозитах и в обязательных резервах кредитных организаций, плюс облигации Банка России, находящиеся в банках. Потери с начала года уже превышают 300 млрд. руб.

За месяц наличные деньги сократились на 185 млрд руб., обязательные резервы – на 4 млрд. При этом объем средств на корреспондентских счетах и депозитах в ЦБ вырос, но на меньшую сумму: на 34,6 млрд и 73,4 млрд руб. соответственно.

Последнее обстоятельство связано с тем, что в банковскую систему пошли выделенные государством деньги (см. справку). Однако цифры говорят о том, что банки не занимаются своими прямыми обязанностями – кредитованием экономики (собственно, и средства им выделяли именно на эти цели), а предпочитают копить запасы и переводят рубли в валюту. Как раз это и является основной причиной сокращения рублевой массы. Этим занимаются не только банки, но и население.

Правда, именно сокращение денежной массы преподносилось Минфином и ЦБ как главный инструмент российской «монетарно-либеральной» политики в деле обуздания инфляции. Именно по этой причине глава Минфина Кудрин выводил нефтяные деньги за пределы России. Поэтому, теоретически, нынешнее сокращение объема наличных денег в обороте должно было бы привести к снижению инфляционного давления. Однако этого не происходит: цены растут, и даже не думают останавливаться.

Аналитики полагают, что этот процесс главным образом связан с тарифной политикой монополий. Напомним: ожидается, что цены на электричество и газ вырастут в среднем на 19% (для населения – на 25%). Плюс рост тарифов на железнодорожные перевозки (речь идет не только о ценах на пассажирские билеты – вырастет и стоимость грузоперевозок, что, в свою очередь, не может не отразиться на цене перевозимого товара).

Возможно, правительство все-таки согласится пересмотреть планы повышения тарифов. В частности, Минэкономразвития предложило снизить рост энерготарифов в будущем году с запланированных 19% на «гуманные» 5%.

Кроме того, в ходе встречи с премьером Владимиром Путиным председатель совета директоров МДМ-банка, а в прошлом – руководитель Федеральной службы по финансовым рынкам Олег Вьюгин предложил правительству пойти на решительные действия, одним из которых может стать введение ограничений на капитальные операции. «В нынешней ситуации возможен выбор из двух вариантов дальнейшего развития: корректировка денежно-кредитной политики и курсовой политики с переходом к целевой поддержке долговых программ крупных предприятий через банки, и второй выход – это попытка ввести ограничения на движения капитала», – сказал Вьюгин.

В противном случае нас ждут не самые лучшие времена. Дефицит рублей, вероятно, вынудит ЦБ включить печатный станок. Вкупе с девальвацией рубля, удорожанием импорта, остановкой отечественных предприятий это приведет к стагфляции – ситуации в экономике, когда застой или падение производства (стагнация) сочетаются с возрастающей безработицей и непрерывным ростом цен – инфляцией.

Взаимосвязь между объемом денежной массы и инфляцией обозревателю КМ.RU объясняет председатель совета директоров группы «Еврофинанс» Михаил Юрьев:

– Дело в том, что сама эмиссия (увеличение денежной массы за счет печатания) может осуществляться по-разному. Грубо говоря, следует различать валютную и кредитную эмиссию. В первом случае Центральный банк эмитирует новые деньги с целью приобретения валюты на валютном рынке (в ходе т. н. интервенций). А во втором случае ЦБ эмитирует деньги, когда выдает кредиты другим банкам. Почему Центробанк в обоих случаях эмитирует деньги, а не использует имеющиеся резервы – это отдельный вопрос. Это связано с особенностями законодательства и механизмов оборота денежной массы.

Дело в том, что любой Центробанк в любой стране мира не может хранить и не хранит своих резервов в национальной валюте. Например, у российского ЦБ не может быть запаса рублей, как и у американской ФРС – запаса долларов (в отличие от запасов евро). Это не только бессмысленно, но и по некоторым причинам невозможно (я бы даже не хотел сейчас вдаваться в технические подробности).

Особенность нашей финансовой системы заключается в следующем. В России практически нет кредитной эмиссии. А поскольку наш валютный рынок в пропорции к ВВП всегда был достаточно велик (в отличие от валютного рынка США, т. к. американцы не покупают и не продают евро просто потому, что им это не нужно, а приобретают за рубежом все за доллары), и ЦБ для подержания курса рубля всегда активно на нем работал, это означает, что объемы валютных интервенций были достаточно велики в пропорции к денежной массе.

На протяжении почти всех 2000-х годов деятельность ЦБ РФ по большей части заключалась в покупке валюты, а не в ее продаже (чтобы не дать рублю слишком укрепиться). Соответственно, нужно было эмитировать для этого рубли. И этой эмиссии вполне хватало. А кредитной эмиссии (основной вид эмиссии в Америке) у нас просто технически не существовало. Это выражалось в том, что ЦБ не выдавал значимых по объему кредитов собственным банкам. Соответственно, когда наш ЦБ начинает продавать валюту, то рублевая масса сокращается. То есть это – чисто технический вопрос.

Возникает вопрос: а можно ли этого избежать? Можно. Для этого ЦБ должен начать осуществлять кредитную эмиссию (если ситуация на валютном рынке не изменится на противоположную). В нынешней ситуации это было бы очень разумно. Это – классический способ борьбы с инфляцией. Этого пока не делают, поскольку к этому нужно технически подготовиться (раньше мы этого никогда не делали).

Особенность послевоенной экономической модели в мире заключалась в том, что в каждой стране всегда был какой-то один вид инфляции. Есть две разные инфляции (как и две разные по сути две денежные массы) – инфляция потребительского сектора и инфляция в сфере капиталов. Они практически никак не связаны между собой.

В потребительском секторе инфляции в США в последние 10 лет почти не было. При этом был раздут «капитальный пузырь», про который сегодня не говорит только ленивый. Речь идет о фантастическом росте стоимости нефти и других сырьевых товаров (а также акций). То есть это – инфляция на капитальных рынках.

Ноу-хау американской послевоенной модели (которая сегодня переживает кризис) состоит в том, что им удавалось разделить эти два сектора – так, чтобы инфляция из капитального сектора не просачивалась в потребительский. Как конкретно работает этот механизм, до конца никому не понятно. Можно еще объяснить, почему инфляция в основном не просачивалась, но непонятно, почему она вообще (!) не просачивалась. Ситуацию в России сегодня можно назвать зеркальным отражением этой модели. То есть у нас есть очень сильная дефляция на капитальных рынках (акции компаний стали стоить в 10 раз меньше не только на биржах, не говоря уже о сырье), а вот в потребительский сектор дефляция не просачивается. Строгой научной теории, которая бы описывала разделение двух этих секторов, пока не существует. Так что никто вам точно не скажет, как с этим бороться.

Заметьте: нельзя сказать, что у нас нет дефляции. Напротив, у нас – классическая дефляция. Те предприятия, которые еще совсем недавно стоили на раздутой бирже $10 млрд, сейчас стоят $1 млрд. Разве это не дефляция? Другое дело, непонятно, почему эта дефляция не передается на тот же рынок бензина, колбасы и т. д. Хотя частично все же передается, потому что квартиры (потребительский товар) начали стремительно дешеветь. Но имеет смысл оговориться, что дефляция не передается на рынок потребительских товаров первой необходимости.