Украина. Мутная энергетика

4 июня в Каневе (Черкасская обл.) состоялись депутатские слушания по поводу строительства близ города новой гидроаккумулирующей станции. Депутаты райсовета и горсовета, впрочем, мало интересовались проектом этой новостройки (который, в общем-то, даже не разработан). Они с пеной у рта спорили и едва не передрались из-за «шкуры неубитого бюджета» — юридического адреса дирекции будущей стройки.

Представители района чуть ли не на коленях призывали строителей зарегистрироваться не в областном или районном центре, а в каком-нибудь селе — налоги должны оставаться «на местах». Мэр Канева обижался и патетически восклицал: «Но ведь там же будут работать и горожане! Каневу тоже нужны деньги!» Главы ближайших к потенциальной стройплощадке сельсоветов, почувствовав из будущего запах купюр, наперебой плакались о мостике через ручей, который обязаны отремонтировать именно энергетики, клубе, который нужно восстановить, телефонах, которые провели 20 лет назад, но до сих пор не подключили к АТС. Пожалуй, лучше всего передает атмосферу слушаний фраза одного из местных депутатов: «Если проведете в наше село газ — стройте что хотите! Если газа не будет — тогда мы категорически против!»

Атмосферу всеобщего подъема в ожидании многомиллионного куска, который можно будет разобрать по крохам (энергетики пообещали «на социальную сферу» только при строительстве первой очереди 300 млн. грн.), прекрасно иллюстрирует более чем знаковая оговорка, прозвучавшая на этих депутатских слушаниях: «А чтобы увидеть, как «Укргидроэнерго» (заказчик строительства. — Авт.) работает с местными властями, давайте съездим на Шашлыцкую, тьфу, Ташлыцкую ГАЭС для «ознакомления с реализацией социальных программ!» Предложение съездить на «Шашлыцкую» приняли практически единогласно.

Председатель правления и генеральный директор ОАО «Укргидроэнерго» Семен Поташник, приехавший представлять объект, не скрывал иронической улыбки — дело было в кармане, никто не желал задавать неудобных вопросов.

А между тем неудобных вопросов вокруг проекта строительства Каневской гидроаккумулирующей станции (ГАЭС) возникает очень много.

Справка «2000»: Проект строительства Каневской ГАЭС был разработан в 1985 г. институтом «Укргидропроект» (Харьков). Общая площадь площадки Каневской ГАЭС составляет 887 га. Работы по возведению объекта начались в 1984 г. В строительство вложено около 57 млн. советских рублей (23 млн. долл.). Работы заморожены в 1992 г. Мораторий на строительство Каневской ГАЭС отменен Кабмином в 1999 г., но в связи с отсутствием финансирования и тем, что прежний проект устарел, работы на объекте не велись.

Гидроаккумулирующая станция — это нечто вроде большого аккумулятора. Фактически она не является самостоятельным источником энергии (как ГЭС, например), а только перераспределяют ее во времени: ночью, когда население и производство потребляют минимум электроэнергии, она пускается на перекачку воды из какого-нибудь нижележащего водоема в верхний. А днем та же вода, спускаясь вниз, крутит турбины ГАЭС, снова вырабатывая электричество.

Семен Поташник так объясняет необходимость строительства в стране ГАЭС: «Если посмотреть на суточный график потребления электроэнергии, мы увидим летом резко выраженный утренний пик, а зимой — вечерний максимум. Для того чтобы регулировать этот суточный график, нужны маневренные, быстро вводимые мощности. Ведь большой блок тепловой электростанции невозможно быстро остановить и быстро разогнать — процесс занимает часы. А держать его понапрасну включенным — это недопустимые энергетические потери.

В Украине доля маневренных мощностей во всей объединенной энергосистеме составляет только 5—6%. А мировой стандарт — 15—20%. В России, например, этот показатель достигает почти 20%. Главные усилия нашей компании по увеличению маневренных мощностей как раз и направлены на строительство гидроаккумулирующих электростанций».

Между тем ГАЭС в роли маневренных мощностей имеют множество недостатков. Во-первых, они, как уже упоминалось, не являются самостоятельными источниками энергии — а значит, строительство этих очень дорогих объектов не увеличивает общую мощность производимой в стране электроэнергии. Во-вторых, в объединенную энергосистему ГАЭС возвращают только 70—75% потребленной электроэнергии. 25—30% — это неизбежные потери. С учетом потерь на передачу эта цифра становится еще больше. Наконец, любая ГАЭС — это сложнейшее гидротехническое сооружение, эксплуатация которого связана с высоким риском техногенных аварий.

Задачу увеличения маневренных мощностей в структуре энергосистемы страны можно решать и иными способами. Например, реконструкцией существующих атомных и тепловых электростанций с учетом современных технологий (в частности, разработаны реакторы, обладающие способностью маневрировать своей мощностью), увеличением эффективности ГЭС или введением в строй «малой» энергетики (небольшие электростанции гораздо мобильнее крупных). Кроме того, нестабильность частоты тока в сети (это одно из следствий недостатка маневренных мощностей и причина того, что низкокачественное украинское электричество не пользуется спросом за границей) обусловлена еще и изношенностью линий электропередач, трансформаторного хозяйства подстанций и т. д. Не проще и не эффективнее ли было бы вложить деньги в реанимацию этого сегмента энергетики? Тем более что продавать избыточную электроэнергию можно и в виде постоянного тока — Украина до сих пор не наладила работу ЛЭП постоянного тока Волгоград—Михайловское, построенной еще при Советском Союзе.

Кроме того, во многих странах принято снижать пиковые нагрузки с помощью гибкой тарифной политики: в часы пик электричество стоит дороже, ночью — заметно дешевле.

Наконец, Украина — одна из наиболее энергоемких стран в мире, мы используем электричество крайне неэффективно. Потери энергоресурсов в различных отраслях просто катастрофические (рядовая коммунальная киевская ТЭЦ из-за скверного состояния теплосетей теряет в среднем до 50—60% энергии только на этапе подачи тепла в квартиры). Но реальной программы экономии энергии у нас попросту не существует. Столичная мэрия, например, затеяла подсвечивать множество объектов в городе.

В то же время «Энергетическая стратегия Украины на период до 2030 года», которая утверждена в марте 2006 г. Кабмином, практически не учитывает альтернативных возможностей и попросту предполагает увеличить производство электроэнергии в 2,22 раза. Для введения новых маневренных мощностей планируется построить три ГАЭС: Ташлыкскую, Днестровскую и Каневскую.

Если первые две уже строятся, то для последней пока не создан даже проект — прежний, советский, безнадежно устарел.

Меняем долгострой на долгострой

Скептики утверждают, что идея энергетического лобби затеять строительство Каневской ГАЭС связана исключительно с желанием получить и освоить миллиарды из бюджета и не имеет отношения к эффективности энергосистемы. В самом деле, зачем возводить новый объект, если другие две актуальные ГАЭС не достроены — и даже неизвестно, будут ли построены в полном объеме вообще.

Семен Поташник очень неохотно признает, что все выходит не так, как хотелось бы: «Сейчас идет строительство и уже введены в строй два первых агрегата Ташлыкской ГАЭС в составе Южно-Украинского атомного энергокомплекса. Предполагается в скором будущем поездка премьера в Николаевскую область с посещением этого объекта — и, может быть, будет решен вопрос о создании третьей машины. Правда, в первоначальном проекте там предполагалось строительство 10 гидроагрегатов…

Есть и задание правительства решить наконец задачу ввода в строй Днестровской ГАЭС. Этот объект в Новоднестровске Черновицкой обл. строится уже четверть века. Должны были ввести в прошлом году. Не получилось по целому ряду причин. Надеемся, что в этом году удастся ввести первую машину — ведь там предполагается проведение специального заседания Совета безопасности и обороны для того, чтобы рассмотреть все существующие проблемы.

Первоначально и Каневская ГАЭС проектировалась мощностью 3 млн. 600 тыс. кВт. Сегодня нам предполагается остановиться на проекте мощностью 1 млн. кВт. Утверждено ТЭО, по срокам первая машина и первая очередь там должны быть введены в строй в 2012 г.».

Нет никаких гарантий, что затеянная стройка под Каневом (ее бюджет по разным оценкам — от 1 до 1,5 млрд. долл.) не повторит судьбы старших «сестер»: «по ряду причин» деньги исчезнут в чьих-то карманах, а энергетика получит очередной разрушающийся долгострой. Если на Ташлыкской ГАЭС не введены даже 3 энергоустановки из 10 обещанных, зачем готовить площадку и уничтожать почти тысячу гектаров сельхозугодий под новую ГАЭС? Откуда возьмутся деньги на этот проект, если их катастрофически не хватает на завершение прежних?

Похоже, мертворожденность проектов понимают и банки. Несмотря на просьбы украинского правительства, Мировой банк отказался в начале года предоставить кредит в размере 250 млн. долл. на завершение первой фазы строительства Днестровской ГАЭС.

Руководство ОАО «Укргидроэнерго» комментирует этот факт очень уклончиво: «Мировой банк не то чтобы отказал — просто из-за определенной неразберихи в организационных вопросах все так сложилось».

«Так сложилось» еще и с Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР) — на ежегодном форуме этого банка, который проходил этой весной в Киеве, представители ЕБРР сообщили, что не будут рассматривать возможность финансирования проекта Каневской ГАЭС.

Но Семен Поташник уверяет, что деньги найдутся: «Да, нужно решить вопрос финансирования строительства. Компания «Укргидроэнерго» получит в 2008 г. для этих целей 30 млн. грн. Около 20 млн. грн. пойдут на разработку проекта. Но одновременно надо начинать строить, вести подготовительные работы — и как можно быстрее. Есть гарантия руководства министерства, что если мы будем выполнять работы, нам найдут возможности обеспечить финансирование.

Какие? Можно взять деньги, например, в Мировом банке. Нужно с руководством области и района обратиться в правительство, а правительство должно обратиться в Мировой банк с предложением и гарантиями по поводу кредита».

Не правда ли, удивительная позиция? Проекта ГАЭС нет, денег нет, гарантий нет — но «нужно начинать скорее строить»! Как будут достраивать — похоже, мало кого интересует.

О том, что возведение ГАЭС может оказаться не только бесполезной, но и вредной затеей, в коридорах власти тоже предпочитают не говорить.

Как гидроэнергетика может оказаться радиоактивной

Непрозрачные и мало кому известные экономические расчеты, оправдывающие строительство Каневской ГАЭС, — это только полбеды. Гораздо опаснее — еще более непрозрачная (или вовсе качественно не проводившаяся) экологическая экспертиза.

Неправительственная организация — Национальный экологический центр Украины — провела анализ потенциальных рисков для нового объекта (только на уровне ТЭО, технико-экономического обоснования — проект, как уже упоминалось, не только не доступен общественности, но даже не создан). Наибольшим техногенным риском называется расположение огромной плотины в районе особо опасных геологических процессов. А плотина будет расположена очень высоко.

Главный инженер проекта Каневской ГАЭС Вадим Галак (институт «Укргидропроект»): «Полезный объем верхнего водоема составляет 18 млн. куб. м. Уровень верхнего водоема будет возвышаться над уровнем Каневского водохранилища на 100 м».

Согласно классификации Всемирной комиссии по плотинам проект Каневской ГАЭС имеет повышенный уровень опасности. Министерство охраны окружающей природной среды также отмечает, что район строительства частично находится на оползнеопасном участке. То, что геологические особенности имеют серьезное значение для украинской традиции возведения крупных объектов, показывает пример Ташлыкской ГАЭС: несмотря на значительно более надежные грунты и гранитную платформу, там не удалось избежать подтопления соседних территорий (в том числе сельскохозяйственных угодий).

В результате регулярного сброса воды из верхнего водоема Каневской ГАЭС может произойти размывание берегов водохранилища и его островов, уничтожение нерестилищ. Это признают и проектировщики, но считают процесс малозначимым. Вадим Галак: «На первоначальном этапе будет происходить деформация русла водохранилища — но в основном на пристанционном участке. Это нормально. Что касается экологии, то этот поток, который сбрасывается с верхнего водоема, будет насыщен кислородом — он станет изменять в лучшую сторону биологические условия. Что касается влияния на нерестилища, то в проект будут заложены компенсации рыбному хозяйству. Да и вообще основные нерестилища Каневского водохранилища находятся на левом берегу, а мы строим на правом».

Насчет потока, «насыщенного кислородом», стоит заметить, что вся рыба, попавшая в него при подсосе из Каневского водохранилища, почти наверняка погибнет. А включаться насосы будут ежедневно.

В научной эколого-экспертной оценке «Каневская ГАЭС. Уточнение ТЭО» (разработана ООО «Геотехнология», является частью Госэкоэкспертизы) говорится, что «влияние работы Каневской ГАЭС на перемещение водных масс в Каневском водохранилище будет иметь следствием определенное перемещение донных отложений на площади до 18 кв. км». Это может серьезно повлиять на экологию водохранилища — вода будет цвести еще интенсивнее, рыбы станет еще меньше.

Но самое опасное — в отложениях на дне водохранилища находится большое количество радиоактивных веществ, которые попали туда вследствие Чернобыльской аварии (в частности, стронций-90 и цезий-137). В той же эколого-экспертной оценке ТЭО утверждается, что «необходимо более детальное обоснование влияния проектируемой деятельности на радиологическую ситуацию водной среды Каневского водохранилища и ниже плотины Каневской ГЭС… По оценкам Института гидробиологии, будет перераспределено 2 млн. м куб. или 5,3 млн. тонн песчаных и глинистых отложений, максимальная радиоактивность которых достигает 529 Бк/кг по радиоцезию и 24,6 Бк/кг по стронцию-90».

Радиоактивному загрязнению, похоже, может подвергнуться в таком случае не только Каневское, но и Кременчугское водохранилище. Несмотря на подобные опасения, «Укргидроэнерго» предлагает поскорее начинать строительство — исследовать можно и потом.

Семен Поташник очень нервничает и раздражается, когда ему говорят об опасениях экологов: «Что такое Национальный экологический центр? Это группа, которая руководствуется принципом «Чем хуже, тем лучше». Проще всего ничего не делать и не строить! Но я вас уверяю, представители экологов при свечах жить не собираются! Они умеют жить!»

Вряд ли этот ответ на высказанные опасения можно назвать конструктивным. Обеспокоенность будущим слишком уж неоднозначным и очень непрозрачным строительством высказали многие представители общественности, политики и ученые. Обращение с требованием провести комплексную экспертизу проекта, обсуждение альтернативных путей развития каневских территорий (отмечается, что на участке, который отводится под строительство, расположено множество археологических и исторических памятников, лесистые склоны на этом участке имеют большой потенциал для развития туризма) подписали, например, народные депутаты Иван Заец (зампредседателя Комитета Верховной Рады по вопросам экологической политики, природопользования и ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы) и Владимир Яворивский (председатель Национального союза писателей), президент Национального союза архитекторов Иван Шпара, председатель Национального союза художников Владимир Чепелик, президент Национальной академии искусств и архитектуры Андрей Чебикин …

В то же время, чтобы отделаться от назойливых призывов вынести будущее строительство на открытое обсуждение, энергетики и местные власти решили провести «сходку» жителей нескольких сел, попадающих в зону работ. Без сомнения, вопрос того, будет ли в Студенцах и Бобрице газ, а в Пшеничниках нормальная дорога, очень важен. Но маскировать этими посулами сотне-другой сельчан решение общегосударственной проблемы не слишком уместно. Ведь миллиарды на стройку пойдут, как ни крути, из нашего общего кармана (то ли в виде платы за электричество, то ли в виде налогов), да и воду, если она будет отравлена взбаламученными радиоактивными осадками, придется пить миллионам украинцев.