Большая страшная Россия. Европа все чаще выступает против экспансии российских компаний

Российские компании в последние месяцы столкнулись не только с последствиями глобального кризиса, но и с острым неприятием со стороны европейских государств. Речь идет и о шумихе вокруг «Лукойла» и испанского нефтяного концерна Repsol, и о чешских спецслужбах, объявивших «Аэрофлот» угрозой национальной безопасности страны, и о многих других похожих примерах негативного отношения к компаниям из России. Виной тому не только «политический антагонизм», но и непрозрачность структуры акционеров российских фирм.

Спецслужбам интересно
Сложно сказать, является ли практика проведения проверок возможных международных сделок спецслужбами той или иной страны нормальной, но очевидно, что в отношении российских компаний она стала популярной. В любом случае, прежде сообщений о вмешательстве спецслужб в ход сделок практически не было. Теперь же под особое внимание спецслужб попал российский «Аэрофлот», подавший заявку на участие в тендере на покупку чешского национального перевозчика Czech Airlines (CSA).

«Аэрофлот», на 51,17 процента принадлежащий государству, долгое время не мог решиться на покупку CSA. Причиной тому были внутренние разногласия акционеров компании и ее руководства. В частности, против покупки CSA выступали представители Национальной резервной корпорации Александра Лебедева, которая владеет 30 процентами акций «Аэрофлота». Участие в конкурсе до сих пор не поддерживает и глава совета директоров российской авиакомпании, министр транспорта Игорь Левитин.

Заявка на участие в тендере была подана 23 марта 2009 года, а спустя уже три с половиной недели чешские спецслужбы заявили, что «Аэрофлот» представляет серьезные риски для национальной безопасности Чехии. И хотя в «Аэрофлоте» утверждают, что эта позиция не отразится на участии авиакомпании в конкурсе, правительство Чехии ее скорее всего учтет. По оценке чешских спецслужб, угрозу представляет не только структура собственности государственного «Аэрофлота», но и низкий уровень безопасности полетов компании.
Неделей ранее свое веское слово попыталась сказать испанская служба разведки CNI, которая практически обвинила «Газпром» в попытке монополизировать рынок энергоносителей в Европу. По данным CNI, российский газовый концерн ведет переговоры с производителями топлива в Иране, Алжире, Нигерии и Экваториальной Гвинее «с целью получить контроль над источниками энергии за пределами России». Более того, по оценке CNI, «Газпром» намерен получить контроль над строящимся из Нигерии в Европу газопроводом.

Кроме того, опасения ЕС вызывает и строительство «Газпромом» газопроводов «Северный поток» (Nord Stream) и «Южный поток» (South Stream). Когда их строительство полностью завершится в 2020-х годах, по этим трубопроводам будут поставляться более 80 миллиардов кубометров газа в год. В 2008 году общее потребление газа 22 странами ЕС и Турцией составило 520 миллиардов кубометров, 158,8 миллиарда кубометров из которых поставил «Газпром», что составляет около 30 процентов от всей потребности европейских стран. После полного введения в строй газопроводов, «Газпром» будет обеспечивать более 45 процентов потребности Европы в газе.

Антагонизм
9 апреля 2009 года поведение европейских государств раскритиковал вице-президент «Лукойла» Леонид Федун. В интервью британской газете The Financial Times он заявил, что российские инвесторы начали активно выводить средства из стран Восточной Европы, в частности, Польши и Литвы, из-за «политического антагонизма к России» со стороны этих государств. За примером такого антагонизма Федун далеко ходить не стал.

По словам вице-президента «Лукойла», компания заинтересована в покупке двух нефтеперерабатывающих заводов, принадлежащих польскому энергетическому концерну PKN Orlen. По оценке Федуна, у сделки хорошие перспективы с точки зрения бизнеса, однако она несет и высокие политические риски. По оценке польского правительства и самого концерна, российская компания сможет использовать свое присутствие на рынке энергетики страны в политических целях, действуя как «длинная рука Кремля».

К слову, «Лукойл» в Европе уже не впервые подозревают в близости к российской власти. Достаточно вспомнить скандальную историю о покупке испанского нефтедобывающего концерна Repsol. Она началась в ноябре прошлого года, когда появилась информация о том, что «Лукойл» намерен купить существенную долю в Repsol. Власти Испании предполагали, что свое присутствие в крупнейшей нефтяной компании страны «Лукойл» будет использовать в качестве политического инструмента.

При этом российскую компанию испанцы упорно называли государственной, и уже даже собирались на правительственном уровне запретить сделку. Следует отметить, что, по официальной отчетности, «Лукойл» является частной компанией. 20,54 процента его акций принадлежит Вагиту Алекперову, 20 процентов — американской компании ConocoPhilips, а 9,21 процента — Леониду Федуну. Остальные ценные бумаги обращаются на биржах.

Примечательно, что политики Испании были готовы продать долю в Repsol кому угодно, лишь бы не русской компании. Политический переполох утих только тогда, когда «Лукойл» заявил, что переговоры с Repsol о покупке не ведет и никогда не вел. К слову, компания никогда официально не подтверждала факта ведения переговоров, а вся шумиха началась с публикации в испанских СМИ о возможной сделке.
«Лукойл» является не единственной компанией, пострадавшей от «политического антагонизма». В начале апреля 2009 года российский «Сургутнефтегаз» купил 21 процент акций венгерской энергетической компании Mol. Ранее этот пакет акций принадлежал австрийской компании OMV. Завершение сделки вызвало крайнее недовольство правительства Венгрии, которое даже пообещало принять законы, позволяющие предотвращать подобные сделки в будущем. При этом председатель совета директоров Mol Жолт Хернади (Zsolt Hernadi) обвинил австрийцев в «пособничестве русским».

Опасения Венгрии в отношении «Сургутнефтегаза» несколько оправданы, поскольку из-за непрозрачности структуры владения компании до сих пор не понятно, кому она принадлежит.

Все примеры «антагонизма к России» можно объединить словом «страх». Это и страх «длинной руки Кремля», как это видно из случая с «Лукойлом», и страх перед экспансией российских компаний за пределами страны, о чем свидетельствует история с «Газпромом». Это может быть и страх перед укреплением позиций России на международном рынке, а также все возрастающее недоверие к стране после срыва поставок газа в начале текущего года. Не исключено, что по мере возрастания активности инвестирования российскими компаниями в Европу ее боязнь перед большим соседом будет только крепнуть.