Действительно ли Россия хочет вступить в ВТО?

Как понимать неожиданное решение России о прекращении переговоров по вступлению в ВТО и подаче совместной заявки с Беларусью и Казахстаном, принятое в тот момент, когда казалось, что она вплотную подошла к подписанию окончательного соглашения с ЕС и США? Одно можно сказать с уверенностью: на скорое вступление России в ВТО рассчитывать не стоит.

Почему Россия не стремится к скорейшему вступлению в ВТО?

Идея подачи совместной заявки с Казахстаном и Беларусью, которые состоят в таможенном союзе с Россией, не нова. В прошлом эти страны обещали совместно вести переговоры о вступлении в ВТО, но на практике не делали этого. Между тем, созданное ими Экономическое Сообщество на сегодняшний день существует главным образом на бумаге. Достигнутые соглашения не идут дальше снижения или отмены тарифов в отдельных секторах торговли товарами. Конкретные шаги навстречу единому внешнему тарифу — а это условие нормально функционирующего таможенного союза — еще окончательно не оформлены, а назначенный для этого крайний срок, 2010 год, представляется сомнительным. Более того, отсутствует действенная единая политика по услугам, правам интеллектуальной собственности и другим областям, охватываемым ВТО. Российское заявление скрывает зияющую политическую пустоту. Напрашивается и другой вопрос: кто будет вести переговоры от имени трех стран. Явно не Беларусь. И не Казахстан. Все три государства на равных условиях (кто в это поверит?). Действительно ли Беларусь и Казахстан готовы к тому, чтобы их интересы «представляла» Россия?

В последние годы Россия все больше склоняется к протекционизму, а экономический кризис углубил эту тенденцию. Были повышены тарифы и усилены другие защитные механизмы в таких секторах, как автомобилестроение, металлургия, производство сельскохозяйственной продукции, и этот перечень далеко не полон. Россия не снимает ограничения на иностранные инвестиции в своих сорока «стратегических секторах», список которых был утвержден в 2008 г. И совсем неясно, в каком направлении движутся ее тарифы на экспорт древесины.

На самом деле, у России нет ощущения потребности во вступлении в ВТО. Основная статья ее экспорта (две трети) — углеводороды, большая часть которых идет в ЕС. ВТО не регулирует торговлю энергоносителями (де факто, а не де юре). Россия не встречает существенных препятствий своему экспорту энергоносителей и фактически управляет рынком газа в ЕС. Поэтому пока она не нуждается в таких тонкостях, как мощные механизмы ВТО по урегулированию споров. Ее металлургический сектор, безусловно, оценил бы возможность применения более четких антидемпинговых правил в отношении его экспорта, но предпочитает сам заниматься протекционизмом. Кремль не заинтересован в проведении ряда болезненных регулятивных реформ, призванных сделать его экономические институты совместимыми с ВТО, — таких, например, как большая либерализация сектора услуг, более действенная защита прав интеллектуальной собственности. Эти шаги позволили бы России повысить производительность и долгосрочный рост. Но они противоречат большинству политических мер, предпринимаемых в настоящее время в стране.

Чего ожидать от России?

Данный шаг получил три интерпретации. Одни считают, что новая стратегия России заключается в том, чтобы выиграть время. Другие говорят, что она пытается влезть в ВТО по принципу «если вы не примете нашу политику такой, какова она есть, то мы не будем осуществлять все те замечательные меры, которые обещали, вступая в ВТО. Мы нужны вам больше, чем вы нам». Последняя интерпретация заключается в том, что Россия вообще отказывается от вступления в ВТО. Все три интерпретации вполне могут дополнять друг друга.

Нужно иметь в виду, что для многих российских лидеров — не в последнюю очередь для премьер-министра и президента — членство в ВТО — это политический вопрос из разряда тех, когда престиж оказывается важнее экономической сути. Разве может такая «сверхдержава», как Россия, быть вне ВТО? Россия ощущает, что на пути ее вступления имеется ряд препятствий, и что ей придется упорно работать над тем, чтобы соответствовать предъявляемым требованиям.

В последнее время Россия жалуется на то, что США блокируют ей вступление в ВТО. Безусловно, война в Грузии привела к разногласиям с последней администрацией США по вопросу ВТО. Но, похоже, есть одна вещь, которую российские лидеры не понимают: что ВТО — это многосторонний орган, действующий на основании правил, процедур и мультилатерализма. Одно из ее главных достижений заключается в сдерживании потенциального произвола в торговой политике со стороны мощных игроков в мировой экономике. Она создает равновесие между сильными и слабыми. При помощи строгой системы норм она регулирует поведение своих государств-членов. В этой связи, для русских, возможно, станет неожиданностью узнать о том, США и/или ЕС не могут в одиночку принять решение о вступлении России, несмотря на то, что они обладают сильным влиянием на этот процесс. С учетом того, что в последнее время Россия пользуется торговлей в качестве геополитического инструмента, можно задаться вопросом: действительно ли Россия готова к тому, что ее возможности по проведению односторонней политики будут ограничены?

Процесс вступления России в ВТО зашел уже довольно далеко. Но его результат не предрешен. Процесс вступления в ВТО идет по двум направлениям. Первое — двусторонние переговоры с каждым из государств-членов. России нужно вести переговоры почти с 60 членами ВТО. Соглашение достигнуто с большинством партнеров, включая ЕС и США, которые, однако, стремились добиться от России уступок в таких областях, как тарифы на экспорт древесины, автомобильные тарифы, задержка повышения внутренних цен на газ и меры фитосанитарного контроля. Достижение договоренностей с Грузией и Украиной осложнено рядом проблем. Второе направление — многостороннее. Секретариат ВТО от имени членов комитета по вступлению России изучает ту часть российского законодательства, которая важна с точки зрения ГАТТ, ГАТС и других соглашений. Россия еще не решила вопросы, связанные с повышением уровня доступности информации. Россия не привыкла к методам ВТО и не готова обсуждать проблемы тех отраслей, которые, согласно мышлению ее нынешнего руководства, считаются особо важными с точки зрения национальной безопасности и должны оберегаться от вмешательства извне. Доклад, составленный Брайаном Хиндли (Brian Hindley) и мной, показывает, что на бумаге Россия уже согласилась осуществить важные политические реформы, необходимые для ее вступления в ВТО. Но действительно ли Россия хочет этого? Можно только догадываться …

Наконец, нельзя не упомянуть о геополитическом измерении. Вступление в ВТО требует единодушного согласия всех государств-членов. Такая страна, как Грузия или Украина (ранее состоявшая в таможенном союзе с Беларусью и Казахстаном), может, если действительно захочет этого, заблокировать вступление России. России, безусловно, не нравится то, что страны, подобные Грузии или Украине, предпочитают сближение с Западом. Ей явно не по душе то, что они первыми попали в ВТО, где могут выражать независимость от политики России. Очевидно, что Россия не хочет, чтобы в том же направлении шли Беларусь и Казахстан — последний подходил к вступлению в ВТО более серьезно, чем Россия (хотя теперь это тоже под вопросом), как показано в другой работе ECIPE. Россия хочет довести до ума свой таможенный союз с этими странами. Но пока ни одна попытка создания таможенного союза под руководством России не воплотилась в качестве серьезного политического курса. Почему на этот раз должно быть иначе? Поэтому шаг России является также и политическим заявлением: она не хочет, чтобы еще какое-то государство-член СНГ вступило в ВТО раньше России, и желает контролировать внешнеэкономическую политику этих стран. Но все это не означает, что она будет вести серьезные переговоры о вступлении в ВТО со своими союзниками-фаворитами.

Поэтому не стоит рассчитывать на скорое вступление в ВТО России, а тем более, Казахстана и Беларуси.