Кристин Лагард: около 2% мирового ВВП тратится на взятки

Около 2% мирового ВВП тратится на взятки. Их общая сумма оценивалась в 2015 году приблизительно в $1,5-$2 трлн. Такие цифры привела в своем новом эссе «Откровенно о коррупции» директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард. Она подчеркнула, что с проблемами коррупции, включая взяточничество, сталкиваются «как развивающиеся, так и развитые страны».

Текст эссе распространен в среду в Вашингтоне пресс-службой МВФ в преддверии международного Антикоррупционного саммита, собирающегося 12 мая в Лондоне.

По словам Лагард, на откровенный разговор ее подвигла актуальность щекотливой темы. «В рамках недавнего глобального опроса коррупция рассматривалась, как «тема, чаще всего обсуждаемая общественностью», — чаще бедности и безработицы», — указала она. И добавила: «Учитывая, что бедность и безработица могут быть симптомами хронической коррупции, я считаю, что приоритетность данной проблемы в глазах общественности вполне оправданна».

Три тезиса

Содержание эссе, по словам автора, сводится к трем основным тезисам. Во-первых, Лагард подчеркивает, что, «хотя прямые экономические издержки от коррупции хорошо известны, непрямые издержки могут быть еще более существенными и пагубными, ведя к низким темпам роста и большему имущественному неравенству». В этом же контексте указывается, что «коррупция оказывает более широкое разлагающее воздействие на общество», что она «подрывает доверие к власти и размывает этические стандарты» населения.

«Во-вторых, — продолжает административный руководитель МВФ, — хотя коррупция — это чрезвычайно сложное явление, я не приемлю представления (или мифа) о том, что это прежде всего «культурная» проблема, всегда требующая смены поколений для своего решения». «Есть примеры стран, которым удалось добиться существенного прогресса в ее решении за сравнительно короткое время», — утверждает Лагард.

Далее по тексту в качестве примеров приводятся свежий опыт борьбы с коррупцией в Индонезии, а также более давний — в Сингапуре при «отце-основателе» этого государства Ли Куан Ю. В позитивном реформаторском контексте упоминаются также Боливия, Болгария, Мьянма, Перу, Польша и Сенегал.

«В-третьих, опыт показывает, что необходим целостный многогранный подход», — пишет автор. Важнейшей его составной частью она считает «формирование сильных институтов», в центре которых должен находиться профессиональный и достаточно независимый кадровый аппарат госслужбы.

Пример профессиональной безупречности

В эссе подробно рассматриваются как «экономические и социальные издержки» коррупции, так и «стратегии противодействия» ей. Среди последних — «создание правильных стимулов», «экономическая либерализация и эффективное регулирование», вовлечение частного сектора, «создание ценностей и институтов», использование «политической воли» и «избежание ловушек».

Разъясняя значение последних из этих тезисов, Лагард подчеркивает, что конечная «ключевая цель» всех усилий — создать корпус таких госслужащих, которые «и на деле, и по видимости были бы независимы как от частного влияния, так и от политического вмешательства» в их работу и «гордились бы» ею. Этого, конечно, не добиться никакими законодательными мерами, пишет она, но помочь может та самая «политическая воля» высшего государственного руководства.

«Судебное преследование влиятельной «крупной рыбы», необходимое для того, чтобы дать ясный сигнал о приверженности переменам, возможно лишь при условии, что руководство страны явно поддерживает данный процесс, — указывается в эссе. — Более того, политические лидеры играют уникальную роль, подавая пример профессиональной безупречности». В качестве образца приводится тот же Ли Куан Ю.

Что касается «ловушек», Лагард предупреждает, что под видом борьбы с коррупцией не должны преследоваться «политические соперники» и что «антикоррупционная кампания не должна порождать такого страха», который бы полностью парализовал чиновников. Иначе они, на ее взгляд, могут, опасаясь привлечения к ответственности, вообще отказываться что-либо делать.

Интересно, что самой Лагард в ее родной Франции уже несколько лет приходится объясняться со следствием по так называемому «делу Бернара Тапи», в котором критики усматривают признаки коррупционного скандала.