Нефтедоллары, Путин и средний класс

Новоиспеченный президент России Дмитрий Медведев громогласно объявил о том, что в ближайшее десятилетие российское малое предпринимательство чудесным образом процветёт, и что 70% российских граждан будет вовлечено в малый бизнес. Порадовавшись вместе с нашим молодым и задорным президентом блестящим перспективам России вообще и среднего класса в частности, позволим себе осторожно усомниться. Процветёт малое предпринимательство? Это при росте-то энерготарифов вдвое, запланированном на ближайшие четыре года?

Ладно бы ещё только чиновники Путин и Медведев верили в то, что одно можно совместить с другим, — эти люди слишком далеки от проблем малого бизнеса и слепо верят в то, что бойким нормотворчеством, «административным ресурсом» и «монетизацией» можно легко решить любые проблемы государства и общества, экономики и политики, науки и искусства.

Имея нередко по шесть высших образований, наши сочинители «нацпроектов», эти энтузиасты «монетизаций», слабого рубля, «товарооборота у нас с вами» и роста ВВП неспособны понять простейших вещей, которые понимает всякий человек, имевший несчастье в последние пятнадцать лет, поверив обещаниям власти, открыть в России свой малый бизнес.

Автор этих строк был одним из тех, кто основал в России на пустом месте, не имея доступа к дележу «приватизационного» пирога, малое предприятие в 1994-м году. Где сегодня все эти страдальцы? За редким исключением влачат жалкое существование, либо ушли в другие секторы экономики, либо эмигрировали из страны. Те, кто в простоте душевной пытается прийти на их место сегодня, наталкиваются на Великую Стену российской заединщины, спаявшей интересы коррумпированной бюрократии и монополизированного ТЭКа.

Неужели г-н Медведев всерьёз полагает, что каким-нибудь указом о сокращении числа чиновничье-милицейских проверок можно кардинальным образом преодолеть глубокие классовые противоречия, заложенные в саму структуру советского и постсоветского общества, в котором не было и нет места для мелкой буржуазии?

«Медведям», этим бывшим инструкторам райкомов, разорвавшим или спрятавшим до поры партбилеты КПСС, понять этого, вероятно, не дано. Но как могут верить безответственным обещаниям Медведева серьёзные люди, руководители общественных организаций, призванных защищать интересы малых предпринимателей? Поистине, всё смешалось в доме Облонских.

Вспомните, как картинно разорвал перед телекамерой Герман Греф огромный список коррупционных согласований, вручённый ему в своё время представителями малого бизнеса. «С этим позором будет покончено раз и навсегда», — заверил нас тогда экс-министр.

Прошло несколько лет. Число проверок и согласований выросло в разы, доходы чиновников – в десятки раз. Герман Греф ушёл на повышение с поста главы МЭРТ в кресло главы Сбербанка. Это случилось уже после того как премьер Зубков вслух сказал о том, что МЭРТ занимался при Грефе не тем, чем было бы нужно для российской экономики.

Теперь тема «борьбы за малый бизнес» в кругу чиновников уже не самая модная. «Матушка, есть магнит попритягательнее», — сказал Гамлет королеве Гертруде, предложившей преклонить голову ей на колени, и положил голову на колени Офелии.

«Технологический прорыв», «инновации», рывок экономики в «светлое постиндустриальное завтра» — даже в этих слоганах сказалось убожество фантазии нашей бюрократии. Она не придумала ничего лучшего как скопировать опыт американских лоббистов «виртуальной экономики». Неслучайно сходство в названиях: «Проблема две тысячи» и «Россия двадцать-двадцать».

Вероятно, многие читатели успели уже забыть о знаменитой «проблеме двухтысячного года». Околобюджетные лоббисты производителей оргтехники и программного обеспечения по всему миру раздули в своё время невероятную шумиху в СМИ о том, в какой хаос будут ввергнуты госучреждения и финансовые рынки в ночь на 1 января 2000 года, если, конечно, руководство госучреждений и корпораций не приобретёт в срочном порядке совсем не дешёвые новые версии лицензионного программного обеспечения и «защищённую» офисную технику. Тогда все деньги, выделенные бюджетом США на борьбу с «проблемой», быстро перекочевали в карманы бюрократии и её поставщиков, а оттуда – прямиком на фондовую биржу. На перегретом фондовом рынке США вырос «гиперпузырь».

Прошло 1 января 2000 года, и никто в мире не заметил каких-либо проблем со старым программным обеспечением и оборудованием. Зато NASDAQ спустя всего несколько месяцев рухнул, а передутая бюджетными вливаниями в пузырь «высоких технологий» экономика США впала в болезненный период рецессии и скандалов с отчётностью крупнейших корпораций, скандалов, вскрывших беспрецедентные масштабы очковтирательства и злоупотребления доверием акционеров и налогоплательщиков, чьи деньги были в сущности украдены лоббистами и мошенниками и употреблены для создания финансовой мины, заложенной под национальную экономику США. И это случилось в США, где конкуренция и средний класс – не пустые слова.

Можно себе представить, чем увенчается в России громогласно анонсированный Путиным и Медведевым поход бюрократии за «инновациями». Не может средний класс нормально развиваться в стране, где энерготарифы растут на десятки процентов в год, где цены на недвижимость состязаются в росте с энерготарифами, в стране, где под предлогом «заботы об отечественном товаропроизводителе» искусственно удерживается высокий курс доллара, выгодный для экспортёров сырья и казнокрадов и совершенно невыгодный подавляющему большинству граждан России, занятых на внутреннем рынке, интересы которого сознательно принесены Путиным и стоящими за его спиной интересантами в жертву рынку внешнему.

Пенсионерам, врачам, учителям, интеллигенции, не получающей гонорары в валюте, сельхозпроизводителям, всем, кто не имеет прямого отношения к перепродаже сырья и перераспределению бюджетных финансовых потоков, политика поддержки доллара и вздувания энерготарифов – как нож острый.

«Озабоченность» Медведева, Путина, Германа Грефа и всего бюрократического и нефтедолларового лобби проблемами малого бизнеса возникла не сегодня и не вчера. Это озабоченность волков поголовьем овечьего стада, то есть налогоплательщиков, и отстрелом сторожевых псов, то есть среднего класса. За восемь лет президентства Путина российский средний класс имел достаточно времени приглядеться к этому человеку и оценить, много ли стоит его слово.

Вопрос стоит теперь так: или-или. Или показуха с «инновационной экономикой», удвоение тарифов естественных монополий и цен на недвижимость, накачка бюджета дешёвым рублём с социальным взрывом, лопнувшим биржевым пузырём и банковским кризисом в финале, или приход к руководству Россией компетентных и честных политиков, опирающихся не на нефтедолларовое лобби и не на армию чиновников, которую беспомощный глава «властной вертикали» год за годом уговаривает «подать ему предложения» о борьбе с коррупцией, инфляцией и очковтирательством.

Третьего пути у России уже нет. Среднему классу и Путину вместе стало слишком тесно в России.

Возможно, читателю показалось, что автор сгущает краски, ведь судя по новостным телепередачам, сводкам социологических опросов и итогам прошедших выборов, популярность Путина и его курса в России велики как никогда. Россияне, хлебнувшие лиха за пятнадцать лет «реформ», в большинстве проголосовали за политическую стабильность, а Путин именно её им пообещал в первую очередь. «Я мир и тишину несу фламандцам», — говорит в «Дон-Карлосе» Филипп II. «Спокойствие кладбища», — отвечает ему маркиз ди Поза.

До сих пор Путин выходил сухим из воды, сваливая ответственность за провалы прежних правительств с «монетизацией», «пенсионной реформой», «реформой ЖКХ», за растущие инфляцию и коррупцию на прежние кабинеты министров, на Касьянова, Зурабова, Яковлева и Германа Грефа. Как будто не Путин месяцами и годами вдумчиво кивал, позируя перед телекамерой в обществе этих персонажей. Как будто не Путин выстраивал в России «вертикаль власти».

Но если во главе хвалёной вертикали нет ни ответственности, ни политической воли, — кому нужна такая, с позволения сказать, «вертикаль», оказавшаяся на деле очередной ельцинской «загогулиной»?

Теперь Путин, ободрённый итогами выборов, решил, что ему можно всё, в том числе и лично возглавить правительство. Он сделал это с большой помпой, с апломбом и амбициозной программой «Россия двадцать-двадцать», по стилистике языка до боли похожей на «Продовольственную программу КПСС». Кажется, «процесс пошёл», тут бы российской экономике и среднему классу и процвести. Но уже первые шаги новоиспеченного премьера настраивают на скептический лад.

В конце минувшей недели президент Путин специально встретился с министром сельского хозяйства и поручил ему ни много ни мало «согласовать с Минфином меры, необходимые для того, чтобы наметившийся в мире новый подъём цен на нефть и сельхозпродукты не отразился пагубно на российском рынке продовольствия». Вот сцена, сравнимая по трагикомизму с немой сценой в финале «Ревизора». Премьер-министр России всерьёз полагает, что путём бюрократических согласований можно решать задачи подобного масштаба.

Как он представляет себе это при им же намеченном удвоении энерготарифов в ближайшие четыре года? Что-что, а эту священную корову сырьевиков и коррупционеров Путин тронуть никому не позволит – не затем его сделали премьером, а Медведева – президентом. Не хочется накликать дурное. Рискну, однако, высказать крамольное предположение: до воплощения в жизнь программы «Россия двадцать-двадцать» в России дело не дойдёт. Караул раньше устанет нести платье за голым королём. А может быть, для Российского государства и подавляющего большинства его граждан, включая средний класс, оно и к лучшему?