Украинские игры с атомом

Киевские политики сделали очередной шаг в стремлении избавиться от российской ядерной зависимости в области энергетики. Украинская атомная энергогенерирующая компания «Энергоатом» подписала контракт с компанией Westinghouse Electric Company (США) о коммерческих поставках в 2011-2015 годах ядерного топлива на Южноукраинскую атомную электростанцию. А в прошлом году активизировались переговоры с канадскими компаниями о строительстве на Украине атомных реакторов CANDU (CANada Deuterium Uranium), устаревших «родственников» взорвавшегося 22 года назад чернобыльского реактора РБМК.

Атомная суета Киева объясняется стремлением к независимости от российских ядерных услуг, на которых «завязана» Украина из-за былого советского родства всех технических систем и проектов. На Украине эксплуатируются 15 реакторов типа ВВЭР (водо-водяной энергетический реактор), построенных в советские времена. Вполне логично, что топливом их снабжает Россия. Сделка с Westinghouse предусматривает поставку на Южноукраинскую станцию 630 топливных кассет для ежегодной плановой перезагрузки не менее 3 энергоблоков типа ВВЭР.

Событие не привлекло бы к себе внимания (каждый имеет право на диверсификацию), если бы не атомная составляющая. Дело в том, что эксплуатация АЭС предполагает использование сложнейшей, взаимоувязанной технологии, не допускающей внедрения ничего чужеродного. Безопасность обязывает все ныне существующие украинские АЭС «питаться» тем топливом, на которое они запрограммированы, т.е. российским.

Казалось бы, Украина должна была выработать неприятие ко всему, что связанно с пережитой в 1986 году трагедией. Однако политические амбиции Киева затмевают здравый смысл и сам призрак Чернобыля. «Решение, конечно, политическое и никак не подкреплено экономическими и научными соображениями, — считает член подкомиссии по атомной энергетике Комиссии по естественным монополиям Совета Федерации России Хусейн Чеченов. — Ничем, кроме как «недоразумением», назвать этот контракт не могу. Поведение украинской стороны напоминает логику известного анекдота: «Выколи себе глаз, чтобы теща казалась кривой».

Под «тещей» имеется в виду Москва. А глаз, на самом деле, колет себе Киев. Дело в том, что топливо Westinghouse не только дороже, как минимум на 25%, но и вызывает опасения за качество. Решение принято явно импульсивно: только что Украина обсуждала с россиянами условия поставок топлива после 2010 года, и вдруг подписывает контракт с Westinghouse, причем, с огромным количеством оговорок, которые выдают сомнения украинской стороны.

Например, Украина оставляет за собой право расторгнуть контракт, если не будет получено разрешения на промышленную эксплуатацию американского топлива. Еще пикантнее другое «но»: украинцы могут прекратить действие контракта в случае массового технического отказа топлива Westinghouse. Зачем, спрашивается, стране допускать атомные риски такого уровня? Эксперты уверены, что если дело дойдет до реального использования американского топлива на реакторах российской конструкции, риск серьезной аварии на Южноукраинской АЭС возрастет многократно.

Не так давно даже щепетильные финны предпочли использовать «родное» топливо на реакторе, построенном русскими, отказав Westinghouse. Другой пример — чешская АЭС «Темелин», где примененное американское топливо вызвало угрозу аварии на энергоблоке. Здравый смысл заставил Прагу вернуться к российским технологиям, несмотря на политические мотивации. Еще более яркий эпизод такого рода пережили венгры. На атомной станции «Пакш» пренебрегли правилом «родства технологий» и пригласили осуществлять промывку кассет на втором блоке АЭС «Пакш» не российских специалистов, а франко-германскую компанию Framatome ANP. В результате применения «чужих» технологий вышел из строя колодец №1 на втором блоке АЭС «Пакш», были повреждены 30 топливных кассет, начиненных ядерным топливом. Пришлось в авральном порядке призывать российских специалистов, которые в течение 3,5 лет исправляли ситуацию, выполнив уникальный реставрационный проект на базе фирменного ноу-хау. Эта атомная авария была оценена МАГАТЭ как «серьезный инцидент», ей был присвоен третий уровень по международной шкале оценки событий в сфере ядерной безопасности INES.

Переход на другой тип технологии — огромная, затратная работа. При смене парадигмы всегда возникает слишком много проблем: требуется обновление сознания, инфраструктуры, технической политики, переподготовка специалистов и пр. Во всяком случае, никто в мире к таким иррациональным шагам не стремится. «Использование топлива Westinghouse в российских реакторах, работающих на украинских АЭС рискованно, это опасная игра с огнем, — считает заместитель директора Института проблем энергетического развития регионов Сергей Комаров. — Пробовать оборудование, уже показавшее себя как ненадежное, да еще в такой чувствительной зоне, как реактор — что это? Безответственность?»

«Странно, что Украину не учит опыт других стран. Неужели планы по диверсификации поставок топлива в Украину более важны, чем безопасность собственного народа? — удивляется Юрий Стужев, бывший начальник первой в мире подмосковной Обнинской АЭС, и задается вопросом: — Если на украинской АЭС из-за некачественного американского топлива произойдет авария, кто будет нести ответственность?»

И действительно, кто?