Существует ли в Украине заговор зернотрейдеров?

Если выстроить информационный ряд о том, как в этом году идет уборка, то нарисуется вполне оптимистичная картина. Области рапортовали о первых собранных миллионах тонн зерна, правительство подчеркивает, что такого славного урожая не было со времен СССР. После принятия изменений в бюджет Кабмин сообщил о том, что будет действовать Аграрный Фонд — госструктура, призванная в период уборки, когда зерно дешевеет, скупать его для государства по цене, которая обеспечивала бы рентабельность аграрным производителям. Кроме того, такая государственная интервенция на сельскохозяйственном рынке не позволила бы зерновым трейдерам давить на производителей и сбивать цену. 1,25 миллиарда гривен Аграрного Фонда — это не слишком большие деньги, эксперты говорят, что если бы речь шла о четырех-пяти миллиардах, то это было бы подмогой и государству, которому уже в феврале не нужно было бы думать, где взять дешевый хлеб, и производителям перепала какая-то копейка. Но эти радужные новости сменили довольно тревожные сообщения. Полтавские фермеры намерены все собранное зерно высыпать у областной администрации и требовать его купить по цене, установленной правительством, потому что сейчас его покупают дешевле. Запорожский агропроизводитель собирался сжечь урожай, потому что цена на его зерно при реальных закупочных ценах в регионе едва покрывала расходы по банковскому кредиту. Правительство в лице премьера обвинило трейдеров в том, что они давят на производителей. Трейдеры заметили премьеру, что ее Кабмин не ведет скоординированной аграрной политики. Если верить независимым аграрным экспертам, то ни одно из правительств не вело взвешенной аграрной политики, но по крайней мере правительство Тимошенко, едва ли не первое, несколько дней назад посадило за один стол аграрных производителей и трейдеров. Если работает Аграрный фонд, если есть установленная на сельхозпродукцию цена, то почему так напряжена ситуация на аграрном рынке? Каковы сейчас отношения между фермерами и трейдерами? Существует ли заговор трейдеров? Что сделало и чего не сделало правительство? Эти вопросы мы задали аграрным производителям. Геннадий Новиков, директор первого в Украине кооператива аграрных производителей “Казацкая зерновая кампания” (Запорожская область): Договорились ли между собой трейдеры? Конечно, да. Крупных трейдеров максимум восемь-десять человек в Украине. Им несложно договориться. Они объединены в ассоциации, они сидят в парламенте. Какие у трейдеров рычаги влияния? Куда мы везем пшеницу?.. На элеватор. А зернотрейдеры фактически владельцы элеваторов. Там часто происходит и закупка продукции. Привозим продукцию. А нам говорят: элеватор полон, нет места. Почему полон? Потому что в этом году Кабмин затянул с отменой квот на вывоз урожая прошлого года, это ошибка правительства. (На прошлогодний урожай были введены квоты, из-за этого перед новым урожаем портовые элеваторы оказались забиты переходными остатками прошлого). А это больше четырех миллионов тонн. Поэтому сейчас экспортеры начали экспортировать урожай прошлого года. Кроме того, в этом году урожай хороший. Отсюда преобладание предложения над спросом. А оно порождает уценку. Есть минимальная закупочная цена на продовольственную пшеницу. Она установлена правительством, это — 1251 гривня за тонну. Раньше, пока не было решения о выплате денег Аграрного Фонда, посредники покупали пшеницу по 1150–1120 гривен за тонну. Когда было принято решение по выплате миллиарда гривен для интервенции, то рынок среагировал. Трейдеры сейчас уже покупают по самой высокой цене — 1200 гривен. Пятьдесят гривен на тонне будто бы немного, но если экспортировать семнадцать миллионов тонн, это посчитайте, кто получит, а кто не получит… Такая была ситуация была в момент уборки урожая. Трейдеры заранее начали готовить нас к ценам, которые сейчас устанавливают. Но я говорил о продовольственном зерне, третього-четвертого класса. В Украине его оказывается мало, всего 15-20 процентов, и цена на зерно будет сравнительно высокой. Вопрос не в продовольственной части зерна, его немного, его возьмут и пекари, и трейдеры. Остальная продукция — это фуражная пшеница, она ниже классом, она нужная спиртзводам, перерабатывающим комбикормовым заводам и животноводческим объединениям. Фуражная пшеница и ячмень. Аграрный Фонд не закупает фураж, потому что оно не относится к продовольствию. И цену на фураж искусственно снизили трейдеры. Оно не очень востребовано на рынках, трейдеры не сориентированы на это зерно. Но еще есть вопрос, как определяется, к какому классу принадлежит это зерно, продовольственное оно или фуражное. Во всем мире это определяют по содержанию белка в пшенице. А в Украине выдумывают другие критерии: определяют по клейковине. А на содержание клейковины влияет даже жесткость воды, которой ее меряют. Всем уже известна история с полтавскими фермерами. У них по этим стандартам до пяти процентов урожая – продовольственное зерно, а остальное – фураж. И мы говорили об этой ситуации. Кстати, полтавчане готовы вступать в наш кооператив, мы готовы послать им лаборатории для проверки зерна. Нужно немного изменить госстандарты, и это уже изменит ситуацию. И это не позволит издеваться элеваторам. Мы говорим на элеваторе при приеме: белок в пшенице хороший, это международный стандарт, а они говорят: а по советскому стандарту клейковина плохая… И берут по шестьсот гривен за тонну фактически ту же продовольственную пшеницу. Получается так: по белку пшеница продовольственная, а по клейковине — фуражная… Белок – показатель стабильный, а по клейковине много субъективных факторов, в том числе, как я уже говорил, жесткость воды. Элеваторы это знают. У нас в районе элеватор, так они самую жесткую воду берут из специальной скважины, чтобы нас проверять. Продовольственное зерно трейдеры, которые часто являются владельцами элеваторов, делают фуражным. А затем перепродают его, как продовольственное. На элеваторах, я знаю, на пятнадцать куч раскладывают пшеницу. Откуда пятнадцать, когда гостов всего шесть? Потому что есть нюансы, есть то, о котором написали «фуражное», а оно в действительности продовольственное. Но я отношусь к тому крылу сельхозпроизводителей, которые склонны больше винить себя. У нас, аграриев, старое воспитание, вот мы и ждем доброго царя Президента, да добрую царицу премьера, а то нам злой трейдер мешает. Трейдер нам ничего не должен. Они договорились подешевле покупать, а мы должны договориться продавать за цену не дешевле, чем хотим. Тогда золотая середина будет найдена. Наши производители хотят заниматься бизнесом, жить на этой территории, передать аграрный бизнес детям. Но в сегодняшних условиях мелким товаропроизводителям тяжело конкурировать с, например, структурами Порошенко или хозяйством Нибулон, у которых по 150 тысяч гектаров земли, и параллельно закупающих зерно других производителей. Но если мы, меньшие хозяйства, объединимся в кооперативы, то получаем все признаки крупного товаропроизводителя. У нас объемы увеличиваются, мы можем большими партиями покупать удобрения. Но мы имеем преимущество, потому что в тех структурах управляют каждым отдельным участком наемные директора, а мы — владельцы, хозяева, потому краж и злоупотреблений у нас меньше. Наш кооператив уже в этом году сам контрактовался по экспорту больших партий с иностранными покупателями напрямую. Кстати, во Франции трейдеров нет, там аграрии имеют кооперативы, у них свои терминалы, свои элеваторы, они сами ведут продажу зерна. На последнем заседании было принято решение о рефинансировании, поэтому наш кооператив будет строить свой терминал, элеватор. Если правительство даст толчок сельскохозяйственным кооперативам, то огромный пласт вопросов, связанный с продовольствием, будет решен. Правительству это нужно, потому что эти кооперативы живут и работают на этой земле. Если таких кооперативов будет двадцать-тридцать, то им уже будут не страшны никакие трейдеры, они будут говорить на равных с трейдерами и чиновниками, они смогут сами определять, сколько для государства нужно зерна. Наш кооператив объединяет сорок одно сельскохозяйственное предприятие, общей площадью 147 тысяч гектаров. Сегодня на вступление в кооператив есть еще сорок семь заявок от хозяйств. Василий Петринюк, сельскохозяйственное общество “Старт” (Хмельницкая область): Однозначно существует заговор трейдеров. Но при этом нет скоординированных действий государства. Покажите мне, в каком районе, какой области Аграрный Фонд выкупает зерно, на каком элеваторе он уже платит деньги? Покажите мне, какой элеватор принимает зерно на хранение в счет Аграрного Фонда. Нигде, одни разговоры. Может где-то есть, но мне и вчера никто не дал ответа. У нас берут зерно по шестьсот гривен. Я пока еще не продаю зерно, нет покупателей, которые бы дали нужную мне цену. Ничего не сделала власть: ни Верховная Рада, ни правительство. Областные администрации не могут заставить элеваторы принимать зерно, потому что директор элеватора говорит, что у него есть владелец, он сидит в Киеве. А еще между трейдером и производителем зерна целый ряд посредников. Если бы цепочка была короче: производитель – трейдер – порт, это одно. Но нужно же и мошенников кормить. Зерно держу, но нам уже через десять дней пора сеять рапс. А чтобы сеять, надо покупать удобрения, которые стали втрое дороже. И то абсолютно безосновательно. Вот пусть бы правительство и контролирующие органы занялись хотя бы этим. Экспортеры говорят, что цена на зерно снижается, потому что, видите, невозвращение НДС, инфляция, дорожание горючего, падение мировых цен, снижение курса доллара. Простите, а производителя эти проблемы что -не коснулись? Василий Бабанский, руководитель сельского хозяйства Таражинка (Одесская область): Дело не в трейдерах, они — одно из проявлений аграрного рынка. Они хотят купить подешевле, а мы хотим продать дороже. Вспомните, какой была ситуация весной, когда мы не могли купить азотных удобрений. Потому что наши химические заводы не могли составить цену на них, и не могли составить график поставок азотных удобрений для села. Мы недодали азота, удобрений. Природа одарила нас урожаем, но нет нужного качества. Потому что сначала не было удобрений, потом началась стерилизация гривни, банки прекратили кредитовать сельское хозяйство. А потом было поздно подкармливать зерно. И что мы имеем: 1200 гривен за тонну продовольственного зерна, а остальное – 400-600. А все идет пятым-шестым классом. Элеваторы делают выходные, потому что им негде размещать зерно. У меня больше тысячи тонн продовольственного гороха, а элеватор не принимает, и принимать не будет. Ситуация сложная. Я сдерживаю сбор хлеба, его негде разместить. Сейчас немедленно надо разгрузить хозяйства и принять решение о хранении зерна. Если это продовольственное зерно, то оставить, если фураж — посчитать, сколько нам нужно для птицеводов, крупного рогатого скота, а остальное выпустить на рынки. Но главное: накормить страну, чтобы мы в феврале не покупали втрое дороже. На сегодня нет возможности завершить уборку урожая. Потому что припортовый элеватор забит зерном, местный элеватор забит зерном, вагонов для отгрузки не дают. Двойные подходы к оценке качества зерна используют. Я купил удобрения по 4800 гривен. А тонна зерна стоит 750. Это государственный подход? Постскриптум Опрошенные нами аграрии, не пожелавшие назваться, считают, что в сложившейся ситуации виноваты и зернотрейдеры, и правительство. Трейдеры делают свое дело. Это – бизнес. Премьер не может заставить трейдеров снижать цену, но Аграрный Фонд должен работать с первого дня уборки, а не “в свиной голос”. С первого дня уборки все должны знать минимальную цену на пшеницу. Правительство должно выйти на рынок, скупить зерно и просто оставить трейдеров без продукции. Кстати, в 80-е годы Америка скупала практически весь годовой урожай зерновых, и каждые пять лет там устанавливается минимальная цена на сельскохозяйственную продукцию. В Украине до сих пор все кабинеты министров ограничивались сезонным тушением пожаров. Если бы власть поддержала формирование кооперативов аграрных производителей и помогла в строительстве своих кооперативных элеваторов, то проблема просто отпала бы. Потому что производители ссыпали бы зерно и ждали три месяца, пока зерно подорожает. Инфраструктура аграрного рынка всегда создается с помощью государства, всегда на льготные кредиты. Значительно дешевле один раз вложить в элеваторы, чем каждый год удешевлять кредиты, выбрасывая раз за разом по пятьсот миллионов гривен.