Как регионы России реагируют на кризис?

Не раз мне приходилось слышать от коллег из регионов: «Какой кризис? Это ваши столичные игры. У нас все спокойно!» Но к январю 2009 года такие разговоры прекратились – все чаще можно услышать о вынужденных отпусках и (при)остановке производства. Как регионы России – разные, будто отдельные государства, – реагируют на мировые кризисные тенденции? Какие территории страдают больше, а для кого это скорее норма? Стал ли мировой кризис общероссийским? И угрожает ли он нашей государственности?

Плата за успешность

Мнение экспертов едино: особенность текущего кризиса заключается в том, что наиболее пострадавшими от него стали самые развитые регионы страны. Именно они жестче включены в мировые финансовые и экономические процессы. Как известно, первыми жертвами кризиса оказались финансовая сфера, экспортоориентированные нефте — и газодобыча, а также металлургия. В результате осенью 2008 года тревожные новости стали приходить из тех регионов, для которых эти отрасли являются системообразующими, – Вологодской, Липецкой, Челябинской областей, Ямало-Ненецкого автономного округа, Тюменской области, Республики Коми и даже из Москвы. Судьба таких регионов предопределена: снижение налоговых доходов региональных бюджетов, увеличение безработицы, падение уровня платежеспособности населения.

Вологодская область: прототип катастрофы

Лидер падения в России – Вологодская область — классический пример региона, в котором одна отрасль производства доминирует над всеми остальными и является жизненно важной с точки зрения наполнения бюджета и реализации социальных программ. Около 40% налоговых доходов регионального бюджета приходится на долю ОАО «Северсталь», головное предприятие которой – Череповецкий металлургический комбинат (ЧМК) – находится на территории экономического центра области – в городе Череповец. Роль «Северстали» не ограничивается налоговыми отчислениями и предоставляемыми рабочими местами. В соответствии с советскими традициями и путинским принципом «социальной ответственности бизнеса», «Северсталь» несет бремя поддержки социальных проектов не только в Череповце, но и по всей области. В результате Вологодская область – один из наиболее экономически и социально развитых регионов страны.

Кризис сюда пришел в октябре: из-за падения цен на мировом рынке и падения объема заказов ЧМК был вынужден сократить производственную программу на четверть. По сообщениям местных СМИ, к концу 2008 года в Центр занятости Череповца поступили извещения о сокращении 7000 человек, 5600 из которых – металлурги.

Случай Череповца важен потому, что показывает ситуацию, сложившуюся в большинстве моногородов. По оценке экспертов Института региональной политики (ИРП), в современных моногородах проживает более 20% населения России, а градообразующие предприятия формируют более 40% российского ВВП. До кризиса они тратили 10 – 15% своей прибыли на реализацию социальных программ в моногородах и регионах, однако, как видно из череповецкого примера, предприятиям не хватает получаемой прибыли даже на сохранение существующего количества рабочих мест, а значит, в настоящих условиях крупный бизнес будет отказываться от части социального бремени. Согласно ИРП, в 2009 году от 20% до 45% мероприятий «привычного социального пакета» останутся без финансирования. А в условиях нарастающей инфляции и безработицы государство может получить около пятисот «горячих точек», тушить которые окажется, возможно, непосильной задачей.

Смягчить удар могла бы диверсификация региональных экономик. Начиная с 2000 года, о необходимости её осуществления говорили многие губернаторы, однако, как и на общенациональном уровне, если какие-то меры в этом направлении и были предприняты, их эффективность оказалась равна нулю.

Москва: огонь по офисам

Текущий кризис наглядно показывает, как сильные позиции тех или иных регионов могут превратиться в их слабые места. Явным подтверждением этого тезиса является Москва. Несмотря на активное развитие Санкт-Петербурга и других регионов, столица России до сих пор является не только политическим, но и финансово-экономическим центром страны: здесь расположены или, по крайней мере, зарегистрированы управляющие компании крупнейших финансово-промышленных холдингов, здесь — средоточие всех важнейших банков и инвестиционных компаний, здесь наиболее развиты сферы консалтинга и услуг, реализуются крупнейшие девелоперские проекты…

Как известно, первыми жертвами кризиса стали банки и инвестиционные компании. Но если крупные российские банки смогли получить поддержку от государства, то в средних, мелких и иностранных банках началось сокращение кадров. Вторая волна кризиса накрыла промышленные предприятия и сферу услуг, которые не смогли перекредитоваться, а потому также были вынуждены минимизировать свои расходы, в том числе, путем сокращения штатов.

Оптимизация коснулась прежде всего тех служб, которые не связаны напрямую с производственной деятельностью компаний, – технического персонала, секретарей, специалистов по связям с общественностью и т.д. Проблема заключается в том, что в условиях высокой доходности предыдущих лет в столицах и «городах-миллионниках» образовалась целая армия таких сотрудников, именуемых злыми языками «офисным планктоном». В результате даже такие гиганты-монополисты, как «Газпром» и РЖД, объявили о сокращении своих административных аппаратов.

Серьезную обеспокоенность вызывает состояние бюджетной сферы в Москве. Столичные власти заявляют, что социальные расходы не будут уменьшены ни при каких условиях. В то же время можно ожидать существенного сокращения доходов городского бюджета: ведь на 66% городские доходы состоят из поступлений от налога на прибыль организаций (по данным за 2007 год), собираемость которого в 2009 году существенно снизится. В этих условиях городскому правительству придется делать выбор между инвестиционными проектами и социальными расходами. Можно предположить, что интересы сохранения социальной и политической стабильности возобладают над интересами развития.

Сила слабых

Во второй очереди регионов, пострадавших от кризиса, уже сейчас оказались территории, на которых сконцентрировано машиностроительное производство, – Орловская, Нижегородская, Калининградская, Ивановская, Владимирская области и др. В условиях кризиса спрос на их продукцию снижается, что ведет к падению всех связанных показателей. В то же время в таких регионах, как правило, более диверсифицированная экономика, что позволяет властям поддерживать социальную стабильность.

В наименьшей степени от кризиса страдают так называемые «слабые» или «депрессивные» регионы. Если большинство развитых регионов по состоянию промышленного производства в конце 2008 года показывали отрицательные данные, то, к примеру, в Республике Дагестан этот показатель составил +52,2%, а в Кабардино-Балкарской республике +34,1% (по состоянию на ноябрь 2008 года в сравнении с ноябрем 2007 года). Конечно же, не стоит воспринимать эти регионы в качестве новых лидеров — абсолютные показатели у них более чем скромные. Малые размеры региональных экономик ведут к тому, что рост производства на одном–двух средних по общероссийским меркам предприятиях дает столь существенные результаты. В минимальной степени задействованные в мировых экономических и финансовых процессах и живущие в большей степени за счет помощи из федерального бюджета, такие регионы оказались в выигрышном положении. Пока федеральное правительство располагает достаточными ресурсами, чтобы в полной мере исполнять принятый бюджет, на жизни населения в «слабых» регионах кризис отразится в минимальной степени. По меткому замечанию Натальи Зубаревич, «лежачему падать некуда».

Конечно же, такие регионы живут не в безвоздушном пространстве. Системный кризис, поразивший экономику, может больно ударить по тем точкам роста, которые за последние годы возникли во всех регионах. Однако на территориях, находящихся в нижней части различных рейтингов, таких ростков мало, а их судьба не затронет сколько-нибудь значимую часть населения. И как бы сложно им ни пришлось, вряд ли на их спасение будут направлены федеральные резервы. Видимо, это и есть плата за успешность в российских условиях.

Провал централизации?

Как следует из всего вышесказанного, вся надежда регионов в ближайшее время – на федеральный центр. Именно федеральное правительство помогает крупнейшим и наиболее пострадавшим предприятиям, оно же распределяет финансовую помощь между регионами. Однако управление кризисом «в ручном режиме» может привести к непредсказуемым результатам.

Так, 14 декабря 2008 года во Владивостоке прошла масштабная акция протеста, участники которой выступили против повышения пошлин на иномарки, объявленное незадолго до этого Правительством России. Автомобильная промышленность – одна из наиболее пострадавших от кризиса отраслей. В текущих условиях банки либо вовсе перестали предоставлять автокредиты, либо довольно значимо повысили процентные ставки, что, естественно, привело к снижению спроса на легковые автомобили. В ответ правительство разработало антикризисную программу поддержки отечественного автопрома, а одной из мер стало повышение таможенных пошлин на иномарки сроком на девять месяцев. Так, пошлины на автомобили моложе пяти лет было предложено повысить на 25 – 30%, старше пяти лет – до 80% (точный показатель зависит от объема двигателя автомобиля).

Акции автомобилистов привычны для этих мест – здесь довольно часто выступают против возобновляющихся попыток запретить автомобили с правым рулем, каковых к востоку от Урала если не большинство, то значительная часть. Однако в этот раз примерно полторы тысячи человек, пришедшие на акцию, не ограничились митингом – мероприятие быстро переросло в демонстрацию с антиправительственными лозунгами и блокированием основных городских магистралей. 20–21 декабря было решено провести повторные акции протеста, однако активисты были жестко разогнаны милицией (по некоторым сведениям, специально привезенной из Центральной России, так как местные правоохранительные органы практически не препятствовали народной стихии, выплеснувшейся 14 декабря).

В чем же причина столь острой общественной реакции? Продажа подержанных иномарок, произведенных в Японии, – одна из важнейших «серых» отраслей экономики Приморья. Потеряв работу в 1990-ых годах, тысячи жителей приграничных регионов Дальнего Востока пошли в этот бизнес, неизменно приносящий хороший доход. По некоторым экспертным оценкам, в России может насчитываться до 150 тысяч человек, торгующих подержанными автомобилями, произведенными за границей. Важная особенность заключается еще и в том, что на Дальнем Востоке подержанные иномарки составляют реальную конкуренцию новым отечественным автомобилям – их ценят граждане, а новые пошлины закрывают для них возможности покупки иностранного автомобиля. Отсюда и повсеместная поддержка митингующих.

Социальные взрывы на Дальнем Востоке особенно опасны хотя бы потому, что в толпе протестующих всегда найдется несколько популистов и радикалов, заявляющих о колонизаторской политике России по отношению к восточной части страны и необходимости суверенитета Дальнего Востока. Так случилось и в этот раз, что попытались использовать федеральные власти. В январе 2009 года в прессе появилась информация о том, что Аналитическое управление Аппарата Государственной Думы РФ подготовило справку, согласно которой прошедшие в Приморье акции протеста инициированы «определенными международными силами» с целью отделить Дальний Восток от России. Причина появления такого документа понятна – это попытка объяснить российскому обществу происходящие события. Однако подобные шаги потенциально очень опасны. Во-первых, такая интерпретация произошедшего, по сути, игнорирующая реальные причины протеста, может вызвать еще большее недовольство местного населения политикой федерального Центра. А во-вторых, вводя идею возможной сецессии Дальнего Востока в сферу публичного обсуждения, Москва может невольно сделать эту мысль более осязаемой для жителей восточных регионов страны. Поэтому появление подобных справок вместе с нежеланием отменить решение о повышении пошлин кажутся недальновидными шагами федерального правительства.

Ситуация в Приморье осложняется еще и тем, что регион испытывает все те же трудности, что и остальные регионы страны. Снижение мировых цен на свинец, цинк, вольфрам привело к тому, что первой жертвой кризиса в Приморье стала горнорудная промышленность. На предприятиях сотрудников увольняют или отправляют в неоплачиваемый отпуск, производство консервируется. В этих условиях оставшимся на девять месяцев не у дел продавцам иномарок нет возможности получить какую-либо другую оплачиваемую работу.

Возможные последствия такого положения Приморский край наблюдал за два дня до первой декабрьской акции автомобилистов: в депрессивном городке Спасск-Дальний группа молодых людей всю ночь била окна городских магазинов. Не важно, что именно послужило причиной этим событиям, – беспорядки в Греции, показанные телевидением, или конфликт криминальных банд, но есть опасения, что в условиях кризиса многие приморские городки могут стать новыми спассками-дальними.

Однако приморский случай сигнализирует и о возможных опасностях, подстерегающих федеральное правительство. В течение десяти лет на наших глазах создавалась новая система отношений федерального Центра и регионов. Фактическая унитаризация и централизация страны оправдывалась необходимостью повышения управляемости государства и большей эффективностью. На практике же эти реформы обернулись отсутствием обратной связи – банальной характеристикой чрезмерно больших, сложных и в то же время централизованных систем. Кризис, в свою очередь, может оказаться той силой, которая сформирует необходимые механизмы доставки общественного мнения до федеральных властей. Но какие формы примут эти механизмы и выдержит ли выстроенная система управления регионами накопившееся на местах недовольство – мы узнаем только по итогам происходящего.