Президент зачистит госкорпорации. Что толкнуло Медведева на такой шаг?

Президент поручил генеральному прокурору Юрию Чайке и начальнику кремлевского Контрольного управления Константину Чуйченко провести комплексную проверку госкорпораций. До 10 ноября предстоит выяснить, как они распоряжаются имуществом, на что тратят бюджетные деньги и — главное — не противоречит ли их деятельность поставленным целям. Серьезность как самого поручения, так и его последствий для политической и экономической жизни страны не требует подтверждений. Но что толкнуло президента на такой шаг? «Известия» предлагают свои версии.

— По итогам проверки президент России поручил представить предложения, в том числе о целесообразности дальнейшего использования такой организационно-правовой формы, как государственная корпорация, — сообщила кремлевская пресс-служба.

За этой сухой фразой, возможно, скрывается одно из самых значительных экономических решений, принятых Дмитрием Медведевым на президентском посту. Ведь госкорпорации зачастую стали «государствами в государстве». Конечно, их пока никто еще не ликвидировал, но тот факт, что их деятельность, огромные полномочия и финансовые ресурсы вызывают сомнения главы государства, уже о многом говорит. Как минимум, о том, что ни один получатель государственных денег, даже если он считается близким к власти, не сможет чувствовать себя неуязвимым. Проверят всех.

Перешли на личности

За день до того, как пресс-служба распространила текст поручения, из Кремля пришло сообщение, на которое почти никто не обратил внимания. Глава президентской администрации Сергей Собянин произвел перестановки в составе комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики: место главы госкорпорации «Ростехнологии» Сергея Чемезова занял руководитель Российской венчурной компании Игорь Агамирзян. И тут дело вовсе не в том, что венчурные проекты к инновациям имеют больше отношения, чем предприятия «Ростехнологий», — в конце концов комиссия занимается и вопросами технологического перевооружения российской промышленности, а уж тут советы Чемезова пригодились бы. Но у него на работу в комиссии, которую, на минуточку, возглавляет лично Дмитрий Медведев, времени не нашлось. Поэтому и было принято решение о его исключении, говорит источник «Известий», близкий к президентской администрации. Действительно, наш корреспондент не видел главу «Ростехнологий» ни на первом заседании комиссии — в лаборатории Касперского, ни на втором — в федеральном ядерном центре Саров.

Тут примечательно еще и то, что в Кремле решили произвести замену не по-тихому (а ведь могли бы!), а публично. В администрации не считают нужным скрывать своего недовольства в адрес руководителя одной из крупнейших госкорпораций, которой несколько лет назад отошли порядка 500 промышленных предприятий и научно-исследовательских объединений.

Так что происходит?

Версия первая: технологическая

Госкорпорация — конструкция странная. Вроде государственная, а вроде и нет. Вроде получает деньги из бюджета, но никому реально не подчиняется. Доходит до курьезов: на днях профсоюз работников «АвтоВАЗа» (входит в «Ростехнологии») потребовал национализировать автозавод, а то, мол, частные собственники все развалили. При этом правовая ситуация осложняется еще и тем, что работа каждой госкорпорации определяется отдельным законом — там прописаны специфические полномочия, условия деятельности, налоговые льготы.

На эту коллизию уже обращал внимание Совет по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при президенте. Еще весной члены совета (в их числе начальник Государственно-правового управления администрации Лариса Брычева, практикующие судьи, преподаватели) подготовили для Медведева концепцию развития законодательства о юридических лицах, в которой предложили ликвидировать госкорпорации как таковые.

И не просто предложили, а убедительно аргументировали свою позицию. Один из основных доводов «против» — госкорпорации «создаются преимущественно или даже исключительно для осуществления предпринимательской деятельности», что противоречит основным принципам их создания. Напомним, госкорпорации, как это преподносили в правительстве, создавались для того, чтобы за счет централизации и концентрации всех ресурсов дать толчок слаборазвитым отраслям промышленности, вывести отечественную продукцию на конкурентный уровень. Проще говоря, навести порядок. А получилось в итоге так, что многие из них вместо структурных реформ в отраслях и подконтрольных активах просто выкачивали то, что те могли дать.

Нехорошо проявили себя некоторые госкорпорации и в период кризиса. Как и многие банки, получавшие госпомощь, они деньгами распоряжались по собственному усмотрению. Еще весной вице-премьер Сергей Иванов в интервью «Известиям» говорил, что деньги гособоронзаказа до предприятий не доходят в том числе по вине госкорпораций:

— В оборонке за последнее время мы создали крупные вертикально-интегрированные холдинги — ОАК, «Алмаз-Антей», «Ростехнологии», Судостроительная корпорация. И деньги доводятся до госкорпораций, а они уже распределяют их между смежниками. У меня есть подозрение, что некоторые из этих крупных корпораций, как и банки, получив деньги, немножко на них решили посидеть. Месячишко там, может, побольше…

Были и конкретные примеры растрат государственных денег. Так, оскандалился не так давно и Фонд содействия реформированию ЖКХ. Выяснилось, что фонд регулярно содействует своим сотрудникам, оплачивая перелеты бизнес-классом, мини-бары, такси и химчистки. Но больше всего поразило другое: на зарплату для восьмерых членов правления было потрачено 55 миллионов рублей. Защитники тут же начали кричать, что это, мол, противодействие коррупции — пусть уж лучше чиновники получают большую зарплату, а не воруют. Но осадок остался: кризис — не время жировать, особенно в госструктурах.

Что в итоге предложили юристы из президентского совета? Все госкорпорации перевести в другой статус. «Росатом» — сделать федеральным ведомством. ВЭБ и Агентство по страхованию вкладов — ОАО или АО. «Ростехнологии» и «Роснанотех» — специализированными коммерческими инвестиционными банками. Так их работа будет более прозрачной и подчиняться определенным правилам.

Версия вторая: конспирологическая

Фон негативный. Времена сложные, кризисные — надо принимать дефицитный бюджет и думать, чем закрывать дырки. Мотив, кажется, железный и единственный, если бы не одно «но». Госкорпорации создавались в то время, когда президентом был Владимир Путин, и ему пришлось приложить титанические усилия, чтобы этот проект увидел свет. Именно он, например, поставил точку в споре о вопросе, какие активы передавать «Ростехнологиям». Минфин и ФАС выступали против передачи предприятий, вошедших в состав частных компаний, но Путин сказал: где госпакет больше 25% — отдать госкорпорации.

Госкорпорациями попрекали Россию не только Международный валютный фонд и Всемирный банк, но и лидеры многих западных государств. Но проект, что называется, был реализован. И если рассуждать буквально, получается, что Медведев поставил под сомнение одну из главных экономических инициатив своего предшественника. И проявил себя в этом вопросе хорошим тактиком. Мягко критикуя госкорпорации (в одном из интервью он говорил, что это должны быть временные структуры), он сам не создал ни одной новой. Исключение — Росавтодор, которая стала итогом реализации его предвыборной программы.

Между тем совсем не обязательно, что нынешняя инициатива Медведева — это непременно демонстрация противоречий между президентом и премьером. Во-первых, Путин и сам, будучи главой и государства, и правительства, никогда не боялся менять ранее принятые решения, если они оказывались несовершенными. Так было с административной и пенсионной реформами, так было и с монетизацией льгот. Стыдиться тут нечего — чиновников много, идей еще больше, а управление всегда требует быстрых решений. Во-вторых, плюс тандем Медведева и Путина как раз в том, что их подчиненные никогда не смогут спокойно почивать на лаврах. О чем договорились начальники — им неведомо, но проверка грозит. Если такая схема поможет бороться с коррупцией или просто заставит людей государевых (в данном случае — глав госкорпораций) лучше работать — тоже неплохо.

С другой стороны, надо помнить, что поручение — это хорошо, сомнения посеяны, но будут ли последствия? Ведь проверить семь (с Росавтодором восемь) госкорпораций, каждая из которых контролирует по нескольку сотен предприятий, — дело архисложное. И деликатное, ведь в органах управления сидят все сплошь государственные люди.

О чем речь?

Госкорпорация — это не имеющая членства некоммерческая организация, учрежденная Россией на основе имущественного взноса и созданная для осуществления социальных, управленческих или иных общественно полезных функций. Имущество, переданное государственной корпорации, является ее собственностью. Государственная корпорация может осуществлять предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых она создана, и соответствующую этим целям.

(Из закона «О некоммерческих организациях»)

КОММЕНТАРИИ

Игорь Николаев, директор департамента стратегического анализа аудиторской компании ФБК:

«Роснано может заменить целевая программа»

— Как особая организационно-правовая форма госкорпорации права на жизнь не имеют. Присущая им неопределенность права собственности в условиях рыночной экономики всегда сказывается на эффективности. Возьмем имущественный взнос государства, который становится собственностью госкорпораций — было государственное, стало частное. В результате утрачивается контроль.

С другой стороны, созданные в рамках многих госкорпораций структуры очень важны. Например, Агентство по страхованию вкладов несомненно нужно. Другие госкорпорации, вроде Внешэкономбанка и Ростехнологий, могут быть преобразованы в обычные компании, Роснано может заменить отдельная федеральная целевая программа.

Гарегин Тосунян, президент Ассоциации российских банков:

«В госкорпорациях высокий уровень коррупции»

— Хотелось бы, чтобы государственная монополизация не навязывала высокие цены, а управляла в сторону их понижения. Например, устанавливались справедливые тарифы. Поэтому для благой цели создание госкорпораций оправданно. В то же время в госкорпорациях высокий уровень коррупции. И это явно не их самая лучшая функция.

Что с этим делать? Во-первых, цели должны быть четко определены: зачем и на какое время создается госкорпорация. Во-вторых, бюджет должен утверждаться публично. Пока же получается так, что госкорпорации создаются для наших благих целей, о которых мы знать не знаем, выделяют деньги, о расходовании которых мы не имеем понятия.

Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН:

«Оставить надо, но контроль за ними усилить»

— Главная проблема — это наш особый путь развития. Ведь как возникла идея создания госкорпораций? В 1990-е годы была реализована наивная идея всемогущей «невидимой руки рынка». Считалось, что нам достаточно естественных преимуществ в виде больших запасов нефти и газа. На самом деле, в Советской России существовали очень неплохие высокотехнологические отрасли: машино-, судо-, самолетостроение и др., которые при определенных усилиях государства могли бы успешно конкурировать на мировом рынке. Но в результате у нас распались крупные отраслевые объединения, в то время как во всем мире концентрация производства и капитала, наоборот, нарастала. Всем известный Airbus — самая натуральная госкорпорация. А с гигантами могут бороться только гиганты. Поэтому нужно было либо похоронить отечественную перерабатывающую промышленность окончательно, либо создавать своих «монстров».

Но проблема в том, что наши госкорпорации получили слишком много прав, а над ними не оказалось почти никакого контроля. Поэтому, как это банально ни звучит, госкорпорации оставить надо, но контроль за ними усилить. Например, вводить в их руководство независимых директоров и проводить независимый аудит.

Игорь Юргенс, вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей:

«Существует 150 способов, как поступить»

— На месте государства я бы внимательно подумал, нужно ли нам так много госкорпораций и как их лучше использовать. На данном этапе я бы дал шанс Роснано и «Росатому». Такие люди, как Сергей Кириенко и Анатолий Чубайс, сами скажут правительству, что с ними делать, когда их госкомпании встанут на ноги. Насчет остальных существует 150 способов, как поступить: акционировать, продать непрофильные активы и заняться профильными, оставить себе 25%, а остальные продать, что-то передать в государственные унитарные предприятия.