Услужливые незнакомцы: как измерить долю услуг в экономике

Согласно данным Госстата, услуги составляют около 48% валового внутреннего продукта Украины, но сразу возникает вопрос: что мы считаем услугами? Из того, что подсчитывает Госстат, 8% — это исключительно услуги, предоставляемые государством, включая социальное страхование и управление, около 25% — торговля, около 6% — поставка электроэнергии и водоснабжение, пишет «ТОП-100. 500 крупнейших компаний рынка услуг Украины». Сюда же мы относим транспорт, но в нем, кроме всего прочего, высокая доля услуг по транзиту энергоносителей и другие сферы, где главным оператором остается государство.

Если взять все, что осталось, то 2,7% ВВП — это финансовые услуги и 20% ВВП — услуги предприятий нефинансового сектора. Но в эти 20% все равно «попадает» государство со своим фактически монопольным положением на рынках образования и здравоохранения. Больницы показывают в статистике услуги, которые не предоставляют, в то время как их отдельные работники не отчитываются о доходах от услуг, которые оказывают. И подсчитайте после этого рынок.

По данным Министерства экономического развития и торговли Украины (МЭРТ), уровень теневого сектора в ВЭД «Операции с недвижимостью» составил 57% валовой добавленной стоимости, в строительстве — 49%, в транспорте — 48%, в сфере финансов и страхования — 61%

Но Александр Жолудь, экономист Международного центра перспективных исследований, полагает, что услуги все же можно подсчитать: «Действительно, точность измерения в случае услуг меньше, чем для товаров — товары можно посчитать и отследить их перемещение. В предоставлении услуг может быть очень серьезная разница в цене, в зависимости от качества, на которое влияют зачастую неизмеряемые характеристики». Тем не менее экономист уверен, что хотя уровень оценки Госстатом не идеален, но он в Украине выше, чем в некоторых других странах, и даже выше, чем в отдельных странах ЕС.

Дмитрий Романович, советник министра экономического развития, с этим утверждением не согласен: «Госстат — не очень хороший источник для такой информации, и дело тут вовсе не в оценке стоимости. На сайте Министерства экономики есть статистика экспорта услуг. Это тоже «пальцем в небо», но все же лучше, чем Госстат: в него большинство услуг вообще «не попадает».

Страна в «ФОПе»

Проблема в том, что если финансовые услуги контролируются, то с нефинансовыми все сложнее — большинство из них оплачиваются наличными и нигде не учитываются. По данным Госстата, услуги, реализованные населению, составляют около 26% от общего их объема, но в МЭРТ говорят, что эта цифра не имеет ничего общего с реальностью. «Риелторы на 100% работают в тени, сфера красоты — на 95%. О сферах, где заказчики физлица, даже нечего говорить: там просто берут деньги, могут даже чек не выдать. Все — наличными, люди не оформлены, в бумагах — ничего. Вы же не станете проверять, что у него в отчетности», — рассказывает налоговый консультант Александра Томашевская. По ее словам, зачастую такой бизнес оформлен как ООО с парой физлиц-предпринимателей, но если ничего не показывать в отчетности, то бывает достаточно и одного ФЛП.

Одной из тенденций последних лет в МЭРТ называют переход к наличным расчетам не только в сфере услуг для населения, но и услуг для бизнеса. И если IT, дизайн, PR и раньше были «серыми», то сейчас традиционно легальные услуги все чаще оказывают за наличные. «Сейчас, для того чтобы аренду склада отнести на валовые расходы, он должен быть официально введен в эксплуатацию. Чтобы его официально ввести в эксплуатацию, нужно заплатить солидную сумму, обеспечить, чтобы были соблюдены все ГСН (государственные санитарные нормы), получить «добро» от пожарных. Поэтому склады оплачиваются «черным налом». То же самое с перевозками», — рассказывает Владимир Семенихин, директор департамента предпринимательства развития и регуляторной политики МЭРТ.

Неуловимый экспорт

Впрочем, замминистра экономики Юлия Клименко отмечает, что и экспортная статистика далека от реальности — у нас только официальный экспорт услуг (из того, что можно увидеть) — 17%, и это, в основном, транзит газа. По последним официальным данным МЭРТ, за 9 месяцев 2015 года экспорт услуг составил $7 млрд, что на 21% меньше, чем за аналогичный период 2014 года. Если отделить транзит, остается IT, инженерия, обслуживание иностранного транспорта, в том числе железнодорожного, который проходит через территорию Украины.

Но большинство экспортируемых услуг не попадают в статистику, и, по словам замминистра, это объясняется не только стремлением уклониться от налогообложения, но и особенностями валютного регулирования. «У нас нет стимулов для «обеливания» услуг. Почему айтишники не легализируют свои услуги независимо от того, внутри страны они их предоставляют или за рубежом? Потому что, предоставляя услуги за рубежом, они предпочитают оставлять валютную выручку там и не заводить ее в Украину. Что такое IT-услуга? Она же границу физически не проходит. Написал программу, отправил в Силиконовую долину, получил оплату на офшорный счет, а себе перечислил тысячу долларов», — объясняет Клименко.

Экспорт услуг государство отследить фактически не может — для этого услуга должна регистрироваться в Украине. Юлия Клименко уверена, что учитывая развитие технологий и глобализацию рынка, вывести его «на свет» в Украине можно только стимулированием, а никак не давлением. «То есть государство должно, с одной стороны, предоставить сервис, с другой стороны — наказать в случае невыполнения законов. Но это не должно делаться репрессивными методами — от репрессий бизнес бежит в офшоры. Например, если при регистрации программного продукта или торговой марки вы получаете налоговую льготу в 20% — это стимулирующее бизнес решение», — говорит замминистра.

Право на «лево»

Главной причиной тенизации рынка услуг преподаватель Киевской школы экономики Владимир Вахитов, считает тенденцию к «обмельчанию» компаний, предоставляющих нефинансовые услуги. По оценкам эксперта, сфера услуг на самом деле генерирует 60% ВВП (а в перспективе может увеличить долю до 2/3), и главные «вкладчики» — это малый бизнес. Процент малых предприятий среди экспортеров услуг также постоянно увеличивается, и это мировой тренд. «Последние 15 лет мы наблюдаем уменьшение размера и рост количества предприятий услуг. Это не хорошо и не плохо, это — факт. Укрупняются только компании, предоставляющие транспортные услуги: им нужны поезда, корабли и автомобили», — говорит Вахитов. Малому бизнесу проще вести деятельность вне поля зрения государства.

На рынке услуг функционируют более 200 тыс. предприятий, занимающих долю в 65% в структуре всех отечественных компаний. 96,5% из них являются малыми

Стоит отметить, что рост доли сферы услуг в ВВП — это тоже мировой тренд, которому следовала Украина, но движение в этом направлении было прервано общим падением экономики вследствие военных действий и потери контроля над территориями. На сегодняшний день правительство прогнозирует возобновление роста, но он слишком незначителен, и говорить о выходе из кризиса пока рано. «Услуги — это именно то, от чего потребители во время кризиса отказываются в первую очередь: в них нет необходимости и спрос на них вернется не раньше, чем возрастут доходы граждан», — прогнозирует Александр Жолудь. То же самое с услугами для бизнеса — транспорт и логистика завязаны на промышленности, и падение ее оборотов, особенно из-за потерь на востоке, закономерно отразилось на предприятиях услуг. Рынок заметно поредел, но кто ушел, а кто спрятался — сказать трудно.

Владимир Вахитов признает значительную тенизацию рынка, но не считает, что это та проблема, которую сейчас стоит обсуждать: «Да, малые предприятия и «ФОПы» не показывают свои доходы, но насколько это проблема для экономики в целом — по сравнению, например, с трансфертным ценообразованием? Можно поднять эту тему, заставить всех установить кассовые аппараты, устраивать регулярные проверки, но зачем? На крупных предприятиях больше денег и меньше гибкости — это хорошо для самого крупного бизнеса и плохо для экономики. Малый бизнес мобилен и быстрее приспосабливается, поэтому чувствует себя неплохо и в кризис», — размышляет он.

Либеральные экономисты убеждены в том, что малый бизнес выполняет свою задачу: создает занятость, дает толчок внутреннему потреблению и снимает давление с государства. «Пусть лучше работают полулегально, чем идут на биржу труда, пусть обеспечивают меньше государственных доходов, чем переходят в категорию государственных расходов, — считает Вахитов. — Обеспечивая работой себя и еще пару человек, они уже делают вклад в экономическое развитие страны».

Зона безответственности

Но проблему существования рынка услуг вне правового поля нужно рассматривать не только в контексте экономики — это еще и вопрос защиты потребителя. К примеру, зачастую салон красоты — это просто помещение, которое только берет арендную плату с парикмахеров. А парикмахеры, косметологи, маникюрши не являются сотрудниками, часто они даже не являются «ФОПами». Работники приходят, оказывают услуги, а в конце дня забирают оплату наличными. Аналогично построена работа со строителями, преподавателями, другими представителями сферы услуг. И в этом есть риски не только для госбюджета, но и для потребителя.

«Представьте себе: вам построили дом, стоимость услуг — $150 тыс. Если этот дом развалился, к кому вы будете обращаться? Это я не придумала — в Конче-Заспе, к примеру, большим спросом пользуется услуга «ремонт фундамента». В трехэтажном доме может треснуть фундамент, потому что неоформленный строитель Вася делал вам фундамент, но что-то недокопал или недомешал. Найти контору, которая наняла Васю, невозможно, и Васю найти невозможно, а даже если и найдешь — что с ним сделаешь? Жаловаться не на кого, кроме как на себя. Поэтому приходится тратить много денег и ремонтировать фундамент, откапывая, перебетонируя и уничтожая свой красивый ландшафтный пейзаж. И это результат некачественной услуги», — приводит первый пример Юлия Клименко.

В каких-то отраслях риска больше, в каких-то меньше, и если в случае со строителями речь идет о качестве услуги, то в случае стоматологии и частной медицины — о здоровье и даже жизни. Второй пример страшнее: «Моей подруге занесли гепатит С во время маникюра на 5-м месяце беременности. Это неизлечимый гепатит, при котором разлагается печень, и человек медленно умирает. Но в салоне ей сказали, что «эта девочка тут больше не работает». Парикмахерская не зарегистрирована, и судиться не с кем. Стоимость лечения начинается от $10 тыс. — это так, чтобы просто не умереть», — рассказывает Клименко.

Услуги невозможно корректно оценить даже в самых развитых странах, потому что везде берут наличные, а где есть наличные — там нет контроля. Владимир Вахитов считает, что в Украине вдохновляет скрывать свои обороты упрощенная система налогообложения — по мнению экономиста, НДС мог бы стать инструментом для вывода услуг из тени. Но Александра Томашевская в это не верит: малый бизнес предпочитает не напрягаться, в том числе и с отчетностью. Если можно что-то не показывать — они не покажут, и никакой НДС это не изменит. Ее теорию подтверждает не только практика, но и Британская Служба доходов и сборов Ее Величества, которая ежегодно публикует исследование «Измерение налогового разрыва» (Measuring Tax gaps), в котором изучается разница между теми налогами, которые должны были поступить в казну, и теми, которые до нее дошли.

Согласно исследованию 2015 года, 6,4% (34 млрд фунтов) налоговых обязательств Британии прошли «мимо кассы», из них половина — «на совести» МСБ. Главной причиной появления разрыва английские налоговики называют скрытую экономику, а самыми недоплаченными налогами — налоги на заработную плату и НДС: типичное отражение недокументированных наличных расчетов. Исследование также называет сферы, которые больше всех недоплатили НДС: это рестораны и отели (18,3% от разрыва по налогу); транспорт (17,2%); культура и отдых (16,9%), и только на четвертом месте — розничная торговля одеждой (9,5%). И это при том, что налоговики Ее Величества заняты тем, что реально проверяют оплату налогов, а не приходят, как в Украине, поговорить о том, на что и за какое вознаграждение закрыть глаза. В то же время случись история с маникюром в Англии, маникюршу бы нашли, засудили и наказали, а у владельца салона, вероятно, отобрали бы все, включая помещение.

В структуре общего объема реализованных услуг, отраженных в статистике, 45,7% составили услуги транспорта, складского хозяйства, почты и курьерской доставки

На встречах бизнеса самого разного уровня с всегда звучит тезис о том, что если обеспечить нормальный способ платить нормальные налоги, то малый и средний бизнес «обелится». Но при этом государство должно оставить в покое этот малый и средний бизнес. Юлия Клименко приводит пример Польши 90-х годов — периода зарождения рыночной экономики. Тогда проверяющие органы три года вообще «не трогали» МСБ. «В правительстве поняли, что кормить население они не могут, но могут позволить тем, кто в состоянии заработать шитьем сапог, идти и зарабатывать. Даже открыть магазин в подвале без пожарной сигнализации», — рассказывает она. Поэтому главное — найти баланс между свободой МСБ и безопасностью потребителей его услуг.

И для этого есть только два механизма: с одной стороны — стимулирование, а с другой — наказание, если стимулирование не работает. Все ведет к тому, что называется умное регулирование — регулирование, которое позволяет качественно жить и не бояться сделать маникюр. Для этого государству не настолько важно во что бы то ни стало посчитать обороты предприятий сферы услуг, но крайне важно посчитать сами предприятия.

Наша затея посчитать и то и другое у госслужащих МЭРТ вызвала иронию: в министерстве этим занимается департамент численностью 90 человек, и они признают, что получается плохо. Что же, мы постарались.